Я женат на твоей матери. — Он встал и взял ее за руку. — Я Жерар Готье, теперь один из славных Куртеленов.— Куртелен? Я считала, что это девичья фамилия Николь.— Так и есть, — сказал Жерар, снова заняв свое место. — Это один из самых богатых, самых древних и самых влиятельных родов в Европе. Посмотрели бы вы на старика — отца моей жены. Я его однажды видел, когда был еще мальчишкой. Он был огромный, как гора, и, с вашего позволения, такой же могучий. Я слышал, что, когда он гневался, даже король трепетал.— Больше всего король трепетал перед самым что ни на есть простонародьем, — горько заметила Николь. — Пожалуйста, расскажите, как вы познакомились с мамой.Жерар окинул Дженни пренебрежительным взглядом.— Как я уже говорил, мы с отцом пошли смотреть казнь. Адель, твоя мать, шла позади твоего отца. Она была так красива, так царственна. На ней было белоснежное платье, и со своими черными волосами она походила на ангела. Когда она появилась, вся толпа притихла. Все видели, что муж гордится этой женщиной. Их руки были связаны за спиной, и они не могли коснуться друг друга, но смотрели друг другу в глаза, и некоторые люди в толпе чуть не расплакались, потому что сразу было видно, что этих двоих связывает большая любовь. Мой отец ткнул меня локтем в бок и сказал, что не может смотреть, как такую прекрасную женщину ведут на смерть. Я пытался остановить его, но… — Жерар пожал плечами. — Отец всегда поступал, как хотел.— Как же он спас ее? — в нетерпении спросила Николь. — Как ему удалось провести ее сквозь толпу?— Не знаю. У толпы каждый день другое настроение. Иногда они плачут, видя, как отрубают головы, а иногда веселятся и ликуют. Мне кажется, это зависит от погоды. В тот день они были настроены романтично, как мой отец. Я видел, как он протолкался через плотные ряды зрителей, сорвал с Адели веревку и толкнул ее в толпу.— Но что же стражники?— Людям понравился поступок отца, и они помогли ему. Они смыкались за его спиной, как вода, и указывали стражникам неверное направление. — Он замолчал, улыбнулся и допил остатки вина. — Я стоял на стене и хорошо все видел. Это было просто великолепно. Народ совсем сбил стражников с толку, а в это время отец с Адель спокойно добрались до лавки.— Вы спасли ее, — прошептала Николь, опустив глаза на свои руки, лежавшие на коленях. — Как мне отблагодарить вас?— Ты могла бы позаботиться о нас, — быстро проговорил Жерар. — Мы проделали нелегкий путь.— Конечно, — ответила Николь. — Все, что у меня есть, — ваше.— Постойте-ка, — сказала Дженни. — В этой истории кой-чего не хватает. Что произошло с матерью Николь после того, как ваш отец спас ее? Почему вы уехали из Франции? Как вы узнали, что Николь здесь?— Кто эта женщина? — возмутился Жерар. — Я не привык, чтобы слуги вели себя подобным образом. Моя жена — герцогиня де Левро.— Революция упразднила титулы, — сказала Николь. — В Америке все равны, а Дженни моя подруга.— Очень жаль, — пробормотал Жерар, осматривая простую комнату и широко зевая. — Я очень устал. Есть здесь подходящая спальня?— Не знаю, как насчет подходящей, а поспать здесь есть где. — В голосе Дженни звучала враждебность. — На чердаке расположатся близнецы и мы, трое женщин. А на мельнице есть свободные кровати.— Близнецы? — Отметив про себя, что платье Николь сшито из хорошей серой шерсти, он поймал ее взгляд. — Сколько им лет?— Семь.— Это твои дети?— Я забочусь о них. Он улыбнулся.— Хорошо. Полагаю, мне лучше отправиться на мельницу. Не хочу, чтобы дети меня будили.Николь сделала движение, чтобы взять накидку, но Дженни остановила ее.— Иди лучше к матери и позаботься о ней. А уж я позабочусь о нем.Благодарно улыбнувшись, Николь пожелала Жерару спокойной ночи и поднялась наверх, где мирно спала мать. Гроза утихла, за окном плавно кружились снежинки. Когда Николь сжала в руках теплую ладонь матери, на нее нахлынули воспоминания детства. Она вспоминала, как та брала ее на руки и укачивала перед тем, как отправиться на придворный бал, как она читала ей вслух, тихонько покачивая колыбель. Когда Николь исполнилось восемь, она сшила ей такое же платье, как у нее самой, и король сказал, что скоро они будут похожи на близнецов, потому что Адель никогда не состарится.— Николь, — сказала Дженни, вернувшись, — я надеюсь, ты не просидишь так всю ночь. Твоей матери нужен покой.— Я ее не потревожу.— Но и не поможешь. Если ты не выспишься, то не сможешь завтра заботиться о ней как следует.Николь понимала, что Дженни права. Она вздохнула, боясь, что, если закроет глаза, мать исчезнет. Она неохотно встала, поцеловала ее и начала раздеваться.За час до рассвета всех спящих разбудил дикий крик — крик невыразимого ужаса. Близнецы вскочили с постелей и бросились к Дженни, а Николь подбежала к матери.— Мама, это я, Николь, Николь! Твоя дочь. Мама, успокойся, ты в безопасности.Ужас, застывший в глазах Адели, говорил о том, что она ничего не понимает, хотя Николь говорила по-французски. Адель кричала, кричала так, словно ее тело раздирали на части.Близнецы зажали уши руками и уткнулись в колени Дженни.— Позови мистера Готье, — крикнула Николь. Она старалась удержать руки матери. Адель отбивалась, не узнавая дочери.— Я здесь, — проговорил Жерар, появившийся на верхней ступеньке лестницы. — Я предполагал, что это случится. Адель! — резко окликнул он кричавшую женщину, но когда та не ответила, сильно ударил ее по щеке. Крики тотчас смолкли, она несколько раз мигнула, а потом обессиленно рухнула в объятия Жерара, всхлипывая и постепенно успокаиваясь.— Теперь она проспит еще часа три, — сказал Жерар, направляясь к лестнице.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107