— Уэс, — перебила ее Дженни. — Готова поспорить, ты голоден. Не хочешь ли перекусить? Он усмехнулся.— С величайшим удовольствием. Расскажите, что у вас тут делается. И могу ли я повидать близнецов? Дженни подошла к лестнице.— Его светлость герцог Уэсли с визитом к их королевским высочествам.Уэс, не веря своим ушам, взглянул на Николь. Она закатила глаза, покачала головой, вздохнула и беспомощно воздела руки. Уэс подавил смех. Близнецы скатились с лестницы и повисли у него на шее. Уэсли кружил их, подбрасывая в воздух, а они визжали и заливались счастливым смехом.— Тебе надо жениться, Уэс, — с убийственной серьезностью сказала Дженни, бросив многозначительный взгляд на Николь.— Непременно женюсь. Как только ты согласишься выйти за меня, — засмеялся Уэс. — Мет, совсем забыл — я же помолвлен с сестренкой Исаака.— Хорошенькое дело! — фыркнула Дженни. — Нет уж, сделал мне предложение — теперь не отвертишься. Оставь этих сорванцов и садись есть.Уэс ел, отвечал на вопросы близнецов и посматривал на огорченное лицо Николь. Он знал, о чем она думает. Уэс потянулся через стол и взял ее за руку.— Все образуется, вот увидишь. Мы с Тревисом позаботимся о том, чтобы он не потерял плантацию. Николь вскинула голову.— Что значит «потерял плантацию»? Потеря одного урожая не означает потери плантации. Уэс и Дженни обменялись взглядами.— Как правило, не означает. Потому что у людей редко пропадает весь урожай целиком. Но он должен был засеять верхние поля.— Даже если у него пропадет весь урожай, у него есть деньги, чтобы продержаться. Никогда не поверю, что хозяйство может погибнуть за один год.Уэс оттолкнул тарелку. Дождь барабанил по крыше.— Тебе лучше знать правду. В прошлом году Клей оставил урожай гнить на полях, но такому крепкому хозяйству это не причинило большого ущерба — слишком хорошо потрудились его отец, брат и он сам. Но Бианка… — он запнулся, взглянув в глаза Николь. Она старалась казаться безразличной, но он не мог не видеть, что это имя причиняет ей боль. — Бианка, — продолжал он, — по уши залезла в долги. Я виделся с Клеем месяц назад, и он сказал, что она занимает деньги направо и налево под обеспечение плантацией и пересылает их отцу в Англию. Очевидно, хочет возродить родовое гнездо.Николь подошла к очагу, задумчиво поворошила угли кочергой. Она помнила парк, который был когда-то собственностью Мейлсонов, и слова Бианки о том, что она вернет все, что им принадлежало.— И Клей позволяет ей так поступать? Это на него не похоже.Уэс помедлил с ответом.— Да он сам на себя не похож. Николь, он очень изменился. Ему все равно, что происходит с плантацией и с ним самим. Он не расстается с бутылкой. Когда я пытался его урезонить, он даже не слушал меня. И это самое страшное. У Клея всегда был сильный характер, он был человеком действия, а теперь… — Уэс замолчал, не закончив фразы.— Значит, Клей потерял прошлогодний урожай, а теперь еще и этот. Ты хочешь сказать, что он разорен?— Нет. Мы с Тревисом говорили с кредиторами и поручились за Клея. Но я предупредил его, что он должен удержать Бианку от новых трат.Она резко обернулась, взглянула ему в лицо.— И ты сказал ему, что вы собираетесь покрыть его долги?!— Конечно. Я хотел его успокоить.— Мужчины! — с возмущением воскликнула Николь, а потом пробормотала по-французски что-то, от чего у Жерара, все так же молча сидевшего в углу, удивленно поднялись брови.— Что бы ты почувствовал, если бы Клей сказал тебе: «Ты не в состоянии справиться с хозяйством, но ничего, я о тебе позабочусь?»— Это было совсем не так! Мы друзья, мы всегда были друзьями.— Друзья помогают, а не уничтожают своей жалостью.— Николь, — предостерегающе сказал он, начиная сердиться, — я знаю Клея всю жизнь и…— И теперь ты бросаешь ему милостыню, как нищему, вот что ты делаешь!Уэсли поднялся, вцепившись в край стола. Лицо его покраснело от гнева.— Сейчас же прекратите, — вмешалась Дженни. — Вы ведете себя, как дети. Хуже, чем дети, потому что близнецы ничего подобного не вытворяют.Уэсли взял себя в руки.— Прошу меня простить. Я вышел из себя. Но, Николь, твои обвинения ужасны.Она отвернулась к камину и водила по полу кончиком кочерги, снова рисуя изгиб реки и не отрывая глаз от чертежа.— Я не хотела тебя обидеть. Все дело в том, что Клей очень гордый и так любит свою землю, что ему легче отказаться от нее, чем потерять.— Не вижу смысла в твоих словах.— Наверное. Может быть, я недостаточно ясно выражаю то, что чувствую. Уэс, неужели ничего нельзя сделать, чтобы спасти его земли от потопа?— Разве только молиться. Если дождь прекратится, вода отступит.— Почему этот участок не заливает каждый год, а только иногда?— Русло реки меняется. Дед Клея как-то говорил, что, когда он был мальчишкой, никакой поймы не было. Каждый год река слегка перемещалась и понемножку намывала ее.— Покажи здесь то, о чем ты говоришь, — сказала Николь, указывая на план.Он снова опустился на колени перед камином.— Я думаю, река старается изогнуться. Раньше в этом месте русло было прямее и шире, но с годами оно изменилось.Она разглядывала карту.— Ты хочешь сказать, что река съедает мою землю и несет ее Клею?Уэс удивленно взглянул на нее.— Не думаю, что тебе есть о чем беспокоиться. Пройдет лет пятьдесят, прежде чем это станет заметно. Николь не обратила внимания на его взгляд.— А что, если отдать речному богу то, что он хочет?— Да о чем ты говоришь? — пробурчал Уэс, подумав, что она беспокоится о своей земле.— Николь, — вмешалась Дженни, — мне не нравится этот разговор.Николь взяла щепку.— Что случится, если отрезать мою землю вот так? — Она начертила линию от одной излучины реки до другой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107