Вежливо кивнув Хью, чтобы показать, что его совет был услышан, Талис отошел прочь.
— Начинается, — произнесла Алида, откинувшись в постели. Она держала в руках письмо, прижимая его к груди, которая когда-то была красивой. — Гильберт Рашер выехал, чтобы прибыть сюда и потребовать своего сына. — Она чуть-чуть улыбнулась. — Его конюх уже тут.
Пенелла была занята. Она разбирала платья Алиды и складывала их в большой дубовый сундук, который стоял в ногах кровати. Едва подняв голову, она кивнула и снова принялась за работу. Посреди нарядов она спрятала маленькое блюдо из чистого серебра; позже она за ним вернется и перенесет к себе, чтобы спрятать, как спрятала уже немалое количество вещей. Если ее когда-нибудь опять прогонят, как когда-то, она, по крайней мере, не будет нищенствовать. Больше она никогда в жизни никому не доверится. Она пыталась оправдать свое воровство в собственных глазах, повторяя про себя пословицу: «Береженого Бог бережет».
— Ваш возлюбленный Талис со своим отцом не поедет. Он сердцем и душой со своей девушкой.
Еще некоторое время тому назад Пенелла не осмелилась бы говорить так прямо, но ее храбрость росла по мере того, как угасали силы Алиды. Когда-то она любила свою госпожу, но постепенно стала испытывать к ней только отвращение.
Алида не заметила дерзости служанки, потому что ее мысли были теперь всецело заняты одним — как обеспечить Талису будущее.
— Я предвидела это, поэтому и нашла мужа для Калласандры.
— Но парень не допустит этого брака! — воскликнула Пенелла. — И ваша дочь тоже! — Пенелла отказывалась делать вид, что она верит, что Талис сын Алиды.
Алида опять легла и на секунду закрыла глаза:
— Не настолько я больна, чтобы совсем сойти с ума. Я не собираюсь спрашивать у кого-либо из них, каковы их личные мнения. Прежде чем умереть, я должна увидеть, как Талис пойдет ко двору. И чтобы этого добиться, я сделаю все что надо. Так, теперь помоги-ка мне как следует одеться, потому что этот мужчина уже приехал.
— Этот мужчина? — переспросила Пенелла, как будто бы не испытывая большого интереса. Но на самом деле она терпеть не могла, когда не знала, что предпринимает госпожа.
— Мужчина, который будет мужем Калласандры. Я ей нашла мужа. Нечего на меня так смотреть! Он хороший человек, благородный и добрый по натуре. Я должна для девочки что-то сделать, чтобы утешить ее в том, что она потеряет моего Талиса, поэтому я для нее постаралась. Он и красив, и умен. Чего еще желать женщине?
— Но не Талис ведь, — пробормотала Пенелла. Алида не обратила внимания, поворачивая голову так, чтобы Пенелла могла причесать ее волосы с другой стороны. Ей самой казалось, что она все еще выглядит как молоденькая хорошенькая девушка, но на самом деле она состарилась, одряхлела, лицо и шея были покрыты морщинками, а в глазах была ясно видна ее болезнь.
— А богат? — поинтересовалась Пенелла.
— Теперь уже богат. Я ему заплатила достаточно, чтобы он женился на Калласандре. Ему ведь придется жениться на ней в день, как только он ее в первый раз увидит.
Тут Пенелла даже перестала работать расческой, но быстро овладела собой и сделала вид, что ей это совершенно безразлично. Что леди Алида делает для собственной родной дочери, это совсем не ее дело
В дверь постучали.
— Быстрее! Впускай его! — велела Алида. Пенелла с осуждением посмотрела на нее, но повиновалась. Про себя же она думала, что ее госпожа ведет себя как девчонка, к которой пришел любовник. Если бы однажды госпожа не обошлась с Пенеллой так жестоко, та сейчас жалела бы ее, умирающую в одиночестве. А так она презирала эту женщину и то, как она себя ведет.
Питер Эрондель и вправду был красив. У него были темно-рыжие, отливавшие медью волосы и симпатичное лицо с веснушками. Он был невысок, но широкоплеч и хорошо сложен. Кроме того — хорошо воспитан: увидев леди Алиду, он улыбнулся ей и почтительно поцеловал протянутую руку, как будто она все еще была прекрасная женщина, а не дряхлая старуха.
— Как вы поживаете? — осведомилась она, и ее бледные ресницы затрепетали в подобии улыбки.
Слава Богу, подумала Пенелла, что ей не придется торчать тут все время и смотреть на эту отвратительную сцену. Теперь ей нужно было пригласить в комнату Калли. И Пенелла, как могла, попыталась ожесточить свое сердце, потому что оно разрывалось от жалости.
Еще ничего не зная о том, что сейчас должно было с ней произойти, в глазах у Калли уже появилось отчаяние, затравленное выражение, как будто она не хотела больше жить.
Пенелла уже давно была в курсе всех событий. Она знала, что творится в душе этой девушки. Она слышала каждое слово, которое говорил Алиде Талис, когда страстно просил ее позволить ему жениться на ней, потому что он ее так сильно любит. Но Алида умно и бессердечно запретила ему рассказывать девушке, что он хочет на ней жениться, поэтому Пенелле было ясно, что Калли. Как и большинство всех девушек, сомневается, взаимна ли ее любовь.
Пенелла потрясла головой. Ее все это не касается!
— Вот она, — произнесла Алида, указывая на вошедшую Калли, которая стояла с опущенной головой, с таким видом, будто ей уже все равно, где она находится и что с ней происходит. — Разве она не такая, как я вам обещала?
Пенелла полагала, что Калли, с ее красивыми формами и выбившимися из-под шляпки светлыми волосами, может понравиться любому мужчине. Она была юным созданием, которое создано, чтобы вызывать желание.
Но реакция Питера поразила обеих женщин.
— Но ведь это та самая девчонка из Ядовитого Сада, — произнес он с отвращением. — Она же подстилка вашего молодого Талиса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155