Все факты, собранные мной за короткий промежуток времени пребывания здесь, указывали, что путь мой лежит к берегу моря, точнее, океана, и, возможно, даже дальше – за Край Света. Хотя, скажу откровенно, у меня было мало желания драться со всем войском дьявола, принявшего обличье варркана. Да еще и мое имя.
Но тем не менее чем ближе мы подходили к побережью и чем чаще на нашем пути встречались беженцы, тем загадочнее становился вопрос:
– Кому это все надо?
– Что ты говоришь, Файон? О-о! Я и не замечал за собой такой привычки – разговаривать с самим собою. Надо будет провериться у врача, когда вернусь обратно. Или не вернусь? Нет. Лучше вернусь.
– Ничего, Слистер, просто я разговариваю с духами.
Слистер уважительно посмотрел на меня и ничего не сказал, а я продолжал размышлять уже молча.
Перебрав всех своих знакомых и поставив вышеуказанный вопрос, я остановился на двух кандидатурах: волшебники Корч и Великие Шептуны. Но и здесь возникали свои вопросы. Корч мог позаботиться о себе сам, а Шептунам мое присутствие, прошу прощения, вообще до фени. Остается одно предположение. Все это как-то связано с принцессой. Сама принцесса? Возможно! Ее мать-ведьма? Почему бы и нет1 Глаз Дракона? Вполне вероятно! Причем, он же и пропал при переносе.
Я остановился на Глазе Дракона. Отчасти потому, что, «обвиняя» камень, я волновался меньше всего.
Чем ближе к морю, тем больше беженцев, спасающих жизнь от черного дьявола. Разговоры с ними не радовали.
Орды дьявола захватывали один город за другим. Жалкое сопротивление, оказанное им королевскими войсками, ни к чему не приводило. Скорее всего, война проигрывается не из-за неумения ее вести, как говорили одни, и не из-за страха перед нежитью, как говорили другие. Война проигрывается по причине скупости. Почему скупости? Любой мало-мальски взрослый человек, будь у него серебряное оружие, перед тем, как умереть от лап или зубов нелюдей, унесет с собой, по крайней мере, трех представителей темного мира. Если бы так, то никакой речи о захватнической войне не было. Но все обстояло гораздо сложнее.
Король, да простит Его Величество мои слова, век бы его не видеть и не слышать, и все его сановные придворные, скорее удавятся, чем выделят армии серебро для изготовления нужного количества оружия. А отсюда и последствия. Идти против нежити со стальным мечом -все равно, что гонять воду вилкой.
Именно об этом обо всем я и сказал Слистеру и Коду, когда под вечер с одного из холмов мы увидели интересную картину. Прямо под нами, на равнине, раскинулось огромное войско.
Это были не маленькие отряды феодалов, я имею в виду графьев и баронов, и даже не городские ополчения. Это было войско огромное и бесчисленное. По всей видимости, у кого-то хватило ума заключить мирное соглашение и собрать все разрозненные отряды в одну большую армию. Надвигающиеся события оказались этому причиной.
Насколько я знал, здесь собралась самая большая армия за все существование этого мира. Со всех сторон в нее стекались крупные отряды, маленькие отряды и просто смельчаки, которые выше своей жизни ценили свободу и чистоту мира.
Стоя на вершине холма и слушая краем уха рассуждения Слистера о снабжении этакой силищи, я думал о том, какая жуткая судьба ожидает всех этих людей. И кажется, я понял, почему я здесь.
– Послушай, Файон, – Слистеру потребовалось основательно встряхнуть меня, прежде чем я соизволил оторваться от своих мыслей. – А не спуститься ли нам вниз и не вступить ли в эту армию?
Ну вот, началось! Как только Слистер чует запах вина, он готов отдаться кому угодно. Посмотрев на Кода, я увидел в его глазах такое же желание. Старательно почесав свою, кстати сказать, совершенно лысую голову, Код философски произнес:
– Для этого мы и шли сюда, одни мы – ничто, а все вместе…
Ну что ж, иногда и эта голова порождает умные мысли.
– Ну и что ж тогда мы стоим здесь? Считая разговор оконченным, я стал спускаться с холма навстречу усиливающемуся шуму лагеря.
Тот, кто придумал это все, – несомненно умный малый. Не доходя до ближайших палаток приличного расстояния, мы были остановлены патрулем. Эти парни выскочили как-будто из-под земли. Человек десять вооруженных до зубов солдат преградили нам путь. Пока они приближались, я успел получить подтверждение своим опасениям насчет вооружения этой, с позволения сказать, армии. Кроме обычного металлического оружия у них имелись деревянные колья. Да и то, четверо из десяти держали в руках не осиновые, а березовые дрючки. – Эй, стоять! Кто вы и откуда идете? За всех нас ответил Слистер, имевший тот голос, который был нужен:
– Если мы не ошибаемся, мы пришли в армию, которая будет сражаться с проклятым и ненавистным нам черным дьяволом!
Ну что ж. Неплохо, неплохо. Немного цветисто, но это не повредит.
Я бы рассмеялся, если бы эти ребята пропустили нас просто так. Но дело было поставлено на серьезную, я бы сказал, на научную основу. Оказывается, кроме всего прочего, ребята даже решили сделать анализ нашей крови. Наука, граничащая с магией!
– Ну-ка, подходите по одному! – Слистер ломанулся так быстро, что опешивший голос тут же прокомментировал: – Ну-ну. Не так быстро. И если не хотите, чтобы вас насадили на осиновый кол, не делайте резких движений. И оголите левую руку по локоть.
Слистер, кроме всего, был еще и очень послушен и тут же задрал рукав до самого плеча. Один из солдат вытащил небольшой серебряный нож и сделал аккуратный надрез на руке Слистера.
Совершенно согласен с таким решением вопроса о пропусках. Нормальному человеку подобный надрез – тьфу. А вот нечисти стоит опасаться серебряного ножа, даже если он из столового набора на двенадцать персон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92