Вы свое отработали, толку в поле от вас будет мало. Приходите завтра на околицу и я с вами, однорукий, - попробуем сколотить этот памятник. А вы, женщины, - сказал он, поворачивая медленно голову, как бы оглядывая каждую колхозницу, - а вы, работая в поле, думайте об этом памятнике. - Он помолчал и прибавил, гася самокрутку: - Так и будет. Собрание закрыто. Все.
* * *
Я проснулся и ничего не понял. Вокруг меня были какие-то холмы, а сверху падала стена.
Мгновение я лежал оцепенелый, но пригляделся, облегченно вздохнул и засмеялся: сверху ничего не падало - это была крыша. Солнечные лучи просачивались сквозь щели, струились вниз, словно лучи маленьких прожекторов, и оставляли на холмах сена желтые полосы и пятна. Я глубоко вздохнул и шевельнулся. Сено весело зашуршало; оно пахло ветром и ромашкой.
Я потянулся. Тело было легким и сильным.
- Васька! - шепнул я.
Никто не откликался. "Вот дрыхнет, - подумал я, - богатырь Илья Муромец", - и вскочил на ноги. Рядом лежало распластанное одеяло, но никого не было. Я стал, крадучись, спускаться по скрипучей лестнице вниз. Васька, наверное, еще в ограде, как он выражается, и тут я на него налечу. Я переступал тихо, осторожно, чтобы не скрипнула незнакомая лестница, и вдруг что-то мокрое и шершавое лизнуло меня в пятку. Тут же раздался хриплый рев. Я обомлел и повернулся. На меня глядел черными, выпуклыми глазами добродушный теленок, взмахивая тонким, как веревочка, хвостом, и мычал.
Я сел на лестницу и засмеялся, а теленок снова стал лизать мою пятку, и мне теперь было ужасно щекотно. Я заливался изо всех сил. Все равно Васька, если он дома, уже меня услышал.
Но никто на лестницу не заглядывал, и я вошел в дом.
Возле окошка сидела бабка и перебирала грибы.
- Здрасьте! - сказал я, оглядываясь. Но Васьки и тут не было. - А где Василий?
- Должно, в конторе, - ответила бабка скрипучим голосом, - а могет, на конюшне. Шибко любит там околачиваться.
- А тетя Нюра? - спросил я.
- На жатве, соколик, - спокойно отвечала бабка. - Накормить тебя велела. На-ко, садись...
Она поднялась, подошла к печке, загремела там чем-то и вытащила, согнувшись, на стол сковородку с жареными усачами.
"Нарочно оставили", - думал я, улыбаясь, о тете Нюре, о Ваське, об этой коричневой, высохшей бабке.
- А грибы откуда? - спросил я бабку, с аппетитом жуя хрупких усачей.
- Из лесу, соколик, - ответила она, - вестимо, из лесу, откель еще? Вот утречком сбегала, набрала на грибовницу.
Я снова почувствовал себя виноватым: соня-засоня, вон даже бабка дряхлая и та тебя обставила, уже грибов принесла.
Ложкой я разделил сковородку на четыре части, четверть усачей съел, остальное оставил и пошел искать Ваську.
В конторе его не было.
- Где твой остолоп? - спросил меня Макарыч и усмехнулся. - Пропал? Он достал из угла большой треугольник. - Иди-ка вот на конюшню! - велел он мне сердито. - Отдай ему эту штуку и скажи, чтоб обмерил жнивье у Белой Гривы. Понял?
Я кивнул.
- Да скажи, чтоб мигом обернулся! - крикнул мне вслед Макарыч.
Я шагал по улице, разглядывая штуковину, которую дал мне главбух. Нет, это все-таки не треугольник. Скорее на циркуль похоже. Две палки с перекладиной, а сверху одна палка длинней, вроде как ручка. Я взялся за нее и стал перекидывать циркуль с ноги на ногу - получалось быстро и удобно.
Ни бабка, ни Макарыч не ошиблись: Васька возле конюшни запрягал лошадь.
- Здорово, засоня! - сказал он, увидев меня. Вид у Васьки был деловой: к губе прилипла самокрутка, и он хмурил от дыма глаза, сосредоточенно морщил лоб. - Помнишь, ты мне в городе говорил, умею ли я запрягать. Гляди! Учись! Вот это постромки, вот это гуж, вот узда, а вожжи вот сюда заходят.
Я глядел на это сплетенье ремешков и ремней, толком ничего не понимая, и любовался Васькой. Даже в самые вдохновенные минуты, когда на своих счетоводских курсах он в уме умножал тысячи и делил миллионы, я не видел на его лице такого наслаждения. Сейчас Васька причмокивал, хлопал коня по спине, трепал морду, чего-то бормотал. Глаза его поблескивали, и, хотя он старался не улыбаться, видно было, что сдерживается Васька через силу.
- Ну а как же работа, - спросил я Ваську не без ехидства, - по счетоводной части?
Он усмехнулся:
- Словил тебя, значит, Макарыч? И что велел?
Я передал Ваське руководящее указание главбуха.
- Ну вот! - горестно сказал он вдруг. - Коня пахать запрягаю, а сам с этим дрыном ходи! - он кивнул на циркуль.
Из-за конюшни вышли спиной к нам две тетки. Они тащили что-то тяжелое. Васька подбежал к ним. Крякнув, они взвалили на телегу плуг, сверкнувший на солнце отточенным лезвием.
- Ну все, кажись, Матвеевна? - спросила одна.
Она была худая, с вытянутым, как у лошади, лицом и костлявыми руками. Юбка и кофта, серые, заношенные, висели на ней, будто занавески, складками.
- Все, - ответила вторая, тоже пожилая, но покруглее и почернявее. Спасибо тебе, Василей, подмог пахальницам, и на том ладно.
- Погодите, бабы, - сказал Васька, отнимая у меня циркуль и укладывая его на телегу. - Мы с вами! Макарыч велел ваш клин замерить.
- Чтоб его черти съели, этого Макарыча! - ругнулась Матвеевна. - Все ему вымерять надо, будто кто недопашет, будто кто недосеет!
Тетки уселись на телегу и тронули лошадь. Она не спеша развернулась и понуро побрела в гору.
Я беспокойно глядел, как телега обгоняет нас, но Васька не торопился садиться.
- Отстанем ведь, - сказал я.
- Да нет, - ответил Васька, - они нас у дома подождут. Мне еще корзину прихватить надо. Лошади в гору тяжело - ей пахать придется. С неделю, поди-ка, без передыху.
Действительно, телега ждала у Васькиного дома. Он побежал в ограду, вышел с корзиной, и мы отправились дальше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204