..
Пате-ипа останавливается перед полоской света. Что за чудо под ногами? Он кулаком протирает глаза, шмыгает носом. Откуда этот свет?..
Тайна быстро разгадана, несмотря на головокружение и поздний ночной час: это сквозь неплотно прикрытые внутренние ставни пробивается яркий луч. Ну и черт с ним!
Пате-ипа делает несколько шагов и на всякий случай пытается окинуть взглядом жилище, где в столь поздний час горит яркий свет... Ба! Да это тот самый дом, приземистый дом, в котором живет зеленоглазая, медноволосая фея!
Тут хмель как рукой сняло: Пате-ипа пригвожден к месту, ноги не слушаются его. Это же заветное окно, и свет в заветном окне!..
Пате-ипа пятится назад. Его подмывает заглянуть в окно, узнать, отчего и почему горит свет.
Поначалу он выбирает позицию у края тротуара. Но отсюда ничего не видно. Воровато озираясь, он подходит к окну, льнет к мокрому стеклу — осторожно, чтобы не выдать себя. Он понимает, конечно, что подглядывать нехорошо, но им овладевает любопытство...
В комнате, точнее кухне, никого не видно. Правда, обзор невелик, градусов тридцать. Но если сильнее прижаться лбом к стеклу, можно обзор увеличить...
Ничего особенного.
Неказистая кухня.
Столики, газовая плита, полочки на стенах.
И кое-какая посуда...
Лга, в углу раковина и кран, из крана капельками течет вода.
А на шнуре с потолка свешивается электрическая лампа. Почему она горит в столь поздний час? Позабыли погасить?..
Он постоял, постоял немного, загривок как следует намочило дождем, но ничего любопытного, достойного внимания...
Вдруг какой-то молодой человек в джинсах, оголенный до пояса, влетел в кухню, пошарив на полках, нашел стакан и, набрав воды из крана, жадно выпил, ладонью вытер губы, прислонился спиною к ставне. И закрыл собою весь вид... Что же дальше?
А вот что: парню надоело торчать в кухне, и он почему-то осторожно подошел к двери и выглянул, должно быть, в коридор. «Ага, поджидает кого-то», — решил Пате-ипа и еще сильнее прижался лбом к стеклу. А противный дождь проникает за воротник и холодной струйкой Стекает по спинному хребту.
А парень все стоит. Чего он торчит на кухне среди ночи, шел бы спать. Нет, стоит в дверях и поглядывает в Коридор. Значит, задумал что-то.Пате-ипа на минуту оторвался от стекла, осмотрелся — вет ли кого поблизости? Все тихо, только дождь, только ремень и мокрый асфальт.
Вот парень отпрянул в сторонку, туда, поближе к раковине, и прижался к стене. Такой загорелый вихрастый, лет двадцати. Нос клювом, здоровенные бицепсы.Пате-ипа затаил дыхание. В дверном проеме в полный рост появляется она. Не кто-нибудь, а именно она! Зеленоглазая, медноволосая...
Сделала вид, что не заметила парня. Подошла к газовой плите. На ней цветастый длинный халат, плотно облегающий талию. Ничего себе, грудастая деваха...
Пате-ипа достает платок, с величайшей осторожностью протирает стекло и снова прижимается к нему...
Она стоит спиной к раковине.Парень у стены. Без движения. Вот он сделал шаг к девушке.Та словно не подозревает о его присутствии. Медленно поднимает руку. Пате-ипа не понимает значения этого жеста. Но, когда понял, было уже поздно: медноволосая выключила свет.
У него хватило благоразумия сразу же оторваться от окна, перейти на другую сторону улицы, прислониться к кипарису. Он стоял здесь долго, неотрывно глядя на заветное окно. Так ничего и не дождался: никто не зажигал света.
«Негодяй этот Обезьяна — ругался Пате-ипа, — еще убеждает меня, что ее здесь нет...»
Пате-ипа сплюнул: сколько можно под дождем торчать? А может, это просто иллюзия, игра воображения?
Пиджак основательно промок, по спине пробегает простудная дрожь. Лучше пойти домой. Это прямо и налево... Прямо и налево...
Разбудил его грохот. Что-то обо что-то ударилось, заскрипели тормоза, а потом громыхнуло, как гром.
Пате-ипа вскочил и, как был, в пижаме, выскочил во двор. Видит: огромный грузовик, груженный бетонными плитами, пробил изгородь, сокрушил ворота и уткнулся радиатором в яблоню. Шофер ходит вокруг, что называется, почесывая затылок. Это здоровый, краснощекий детина...
— Что же ты, друг? — сказал ему с укоризной Пате-ипа.
— Хозяин? — спросил шофер.
— Вроде. Шофер вздохнул.
— Все будет в порядке. Через часок. И ворота и забор. Не надо только шуметь...
Машина была со стройки, которая велась напротив, через улицу.
— Тормоза подвели, — пытался соврать шофер. — Допустим...
— Не верите?
— Скажи спасибо, что людей не подавил.
— Все будет в порядке, хозяин. Я сейчас ребят позову. Забор и прочее соорудим.
Что делать? Пате-ипа вернулся домой, размышляя над судьбами людскими: что, если бы возле ворот оказался он сам, или один из его друзей, или просто прохожий? Гибель под колесами? Совершенно неизбежно. Это вроде того кирпича, который на голову сваливается...
Пате-ипа спова улегся в постель. Припомнил прошедшую ночь: эту пирушку у знакомых и зеленоглазую, которая наверняка обнималась с тем парнем в полной темноте. И почему именно на кухне? Не нашлось другого места? Л впрочем, какая разница?
Здесь или какая-то тайна, или назойливая иллюзия. Почему эту девушку видит только он, Пате-ипа? Не стал бы Обезьяна врать. Не проще ли было бы постучаться в окно и все самому выяснить? «Нет, — размышлял Пате-ипа, — в том-то и смысл жизни, что разгадать все тайны человеку не дано». Придя к такому выводу, Пате-ипа закрыл глаза.
Между тем автомашина рычала во дворе. По-видимому, не так-то просто было выбраться на асфальт. Слышались голоса, раздавалась команда. Вскоре все стихло и заработал молоток. Должно быть, шофер приводил в порядок разрушенную изгородь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36