Только дочь конунга, за всю жизнь носа не совавшая дальше Нижнего города (и то – по большим праздникам), могла сохранить этот очаровательный юношеский идиотизм. Её менее знатные сверстницы здесь, в Сотелсхейме, уже были куда более искушенными, а потому и более пресными. Эду они давно надоели.
– Ты ведь будешь ко мне приходить после свадьбы? – спросила Лизабет. Эд подумал, как хорошо было бы сейчас обнять её и покровительство похлопать по мягкому задику, но тогда она бы его уже не выпустила, а ему в самом деле надо было скоро уходить.
– Ну, милая, если меня не остановила моя собственная свадьба, то твоя-то уж тем более не остановит.
Ей, видимо, не понравились нотки снисходительности в его голосе, и она сочла нужным строго свести неровно растущие рыжеватые брови.
– А не пугает ли вас, милорд, возможность встречи с моим мужем?
– Не пугает! – хохотнул Эд. – Хотя где бы мне с ним встретиться? Разве что он будет возвращаться от своей любовницы примерно в то же время, когда я буду возвращаться от своей?
– Эд!
– Думаю, в таком случае мы обменяемся рукопожатием и, раскланявшись, разойдемся. Не бойся, малышка, мужчины в таких вещах куда более терпимы друг к другу, чем вы, женщины, привыкли думать…
– Эд! – завопила Лизабет и запустила в него своей туфелькой – спасибо, хоть не ночным горшком. Эд увернулся и, вздохнув про себя, всё-таки поплелся заглаживать её гнев. Для этого хватило основательного поцелуя – Лизабет, как и большинство юных и страстных дев, до одури любила целоваться.
– Ты невозможен, – пробормотала она, и Эд оставил эту констатацию очевидного без комментария.
– Я пойду, – сказал он наконец тоном, не располагающим к продолжению диалога. Иногда не мешает продемонстрировать превосходство мужского пола, пусть и над дочерью конунга.
– Завтра ты у меня, – тем же тоном ответила она, демонстрируя превосходство происхождения, пусть и над мужчиной.
Эд кивнул было, но потом, будто спохватившись, виновато уставился на неё.
– Я забыл тебе сказать. Проклятье, совсем вылетело из головы… вот что ты со мной делаешь!
Лизабет смотрела на него, ожидая, что напоследок этот невыносимый мужлан скажет что-нибудь скучное.
– Послезавтра я дерусь с Бристансоном.
Не скучное, нет. Лизабет часто заморгала, глядя в предельно серьёзное и даже немного смущённое лицо Эда.
– Я хотел, чтобы ты узнала от меня, – пояснил он. – А то наболтают, как обычно, всякой чуши…
– С Сальдо? – тонко спросила Лизабет. – С моим Сальдо?!
– Так получилось.
– Из-за меня?! – пискнула Лизабет, белея от ужаса и краснея от восторга. И ужас её, и восторг длились не долее секунды, потому что Эд ответил, успокоив её и одновременно разочаровав:
– Нет, не бойся. По крайней мере, формальный повод был другой.
– А какой? – немедленно спросила Лизабет. Закономерный вопрос, даже для восемнадцатилетней конунговой дочери. Эд подождал немного, надеясь, что она привычно сменит точку приложения своего женского любопытства. Ожидание пропало впустую. Эд вздохнул и попытался встать. Коготки Лизабет впились в его запястье.
– Неужели… леди Чаттона?!
– Так получилось, Лиз, – страдальчески ответил Эд, и Лизабет Фосиган, рухнув на подушки, пронзительно расхохоталась.
– О, Гилас, помилуй грешные души наши! Неужели правда?! Эта шлюха! Сальдо всерьёз согласился драться из-за неё?!
– С большой охотой.
– Гилас и Тафи, если б я только знала! Вот дурачок!
Эд искоса наблюдал за ней, продолжая изображать страшное раскаяние. Что ж, он явно был прав в своих подозрениях: к увлечению Сальдо Бристансона куртизанкой из веселого квартала приложила руку его невеста. Не то чтобы Эд был удивлён – ведь он сам не стесняясь расписывал Лизабет прелести леди Чаттоны. Маленькой принцессе нравилось слушать о его похождениях с другими женщинами, её это заводило, а излишней ревнивостью она не отличалась – если только речь не шла о Магдалене. Сводную сестру Лизабет презирала и ревновала к ней дико, всех же остальных женщин Эда считала своими боевыми подругами. Леди Чаттоной она особенно заинтересовалась – как раз в то время Лизабет искала источник надёжного и контролируемого удовольствия для своего будущего мужа. По мнению Эда, это был разумный и дальновидный ход, настолько, что впору было заподозрить в нём авторство кого-то из старших подруг конунговой дочери. Впрочем, насколько он знал, у неё не было подруг.
– И вы дерётесь послезавтра? – отсмеявшись, переспросила Лизабет. От смеха её рябые щёчки раскраснелись, и она стала почти хорошенькой.
– Да.
– За две недели до моей свадьбы! Эд, ты совсем обезумел, вызывая его!
– Я не вызывал его. Он сам меня вызвал.
Она захлопала глазами. Потом фыркнула, уже не выглядя столь довольной, как прежде.
– Так он и впрямь всерьёз увлёкся этой Чаттоной…
– Ревнуешь? – поддел Эд. – А я? За меня ты не боишься?
– Не смеши меня. – Она скользнула ладонью по его плечу, мимоходом погладив небольшие, но твёрдые и упругие мускулы, выпирающие под кожей, отдав этим жестом наибольшую дань его телу и силе, какую только может дать мужчине женщина. – Я скорее боюсь за Сальдо. Ты ведь не убьёшь его?
– Ты его любишь? – напористо спросил Эд.
Лизабет смутилась, что нечасто с ней бывало.
– Тогда убью.
– Эд!
– Брось, Лиз. Где видано, чтобы члены благородных кланов убивали друг друга из-за шлюхи?
– И тем не менее вы дерётесь, – обиженно заметила она. Боги, как быстро у неё менялось настроение. Вот уже и недовольна, а только что смеялась над ситуацией.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42