Когда ты вернешься, я подробно
расспрошу тебя о твоих впечатлениях. И тогда я решу, помогать ли тебе в
исполнении твоих чудных мечтаний.
Хафид поклонился и обернулся к выходу, но старик еще не закончил.
- Сын, есть одна заповедь, которую ты должен запомнить, начиная новую
жизнь. Всегда храни ее в своей памяти, и ты справишься с любыми, кажущимися
непреодолимыми препятствиями, которые неминуемо у тебя будут, как у всякого
человека, обладающего честолюбием.
Хафид ждал.
- Да, господин?
- Неудача не сломит тебя, если сильна твоя решимость.
Патрос приблизился и спросил:
- Все ли ты понял из последних моих слов?
- Да, господин.
- Тогда повтори их мне! - Неудача не сломит меня, если сильна моя
решимость.
Глава ЧЕТВЕРТАЯ
Хафид отложил ломоть хлеба, который он начал было есть, и задумался о
превратностях своей судьбы.. Завтра будет четыре дня, как он в Вифлееме, а
единственный красный плащ, который он так самонадеянно взял в караване, все
еще находится в тюке на ослике, который был теперь привязан к камню в пещере
за постоялым двором.
Не обращая внимания на шум переполненной трапезной, он хмуро глядел на
свой недоеденный ужин. Сомнения, охватывающие каждого торговца во все
времена, терзали его:
"Почему люди не слушают меня? Как можно завладеть их вниманием? Почему
они закрывают двери прежде, чем я успеваю произнести пару слов? Почему они
теряют интерес к тому, что я начинаю говорить, и уходят прочь? Неужели все в
этом городе так бедны? Что я могу ответить, когда они говорят, что им
нравится плащ, но они не могут себе позволить купить его? Почему многие
хотят, чтобы я пришел в другой день? Как же продают другие, если я не могу?
Что за страх овладевает мной, когда я подхожу к закрытой двери, и как мне
победить его? Может, моя цена не совпадает с ценами других торговцев?"
Он с досадой тряхнул головой. Возможно, эта жизнь не для него.
Возможно, ему следовало оставаться погонщиком и изо дня в день продолжать
получать медяки за тяжелую работу. Какой же из него выйдет продавец, если он
вернется в караван без дохода? Как Патрос назвал его? Юным воином? Ему
захотелось снова оказаться рядом со своими верблюдами.
Потом его мысли перенеслись к Лише и ее строгому отцу Калнеху, и
сомнения сразу же оставили его. Сегодня он снова заночует на холмах, чтобы
не тратить денег, а завтра опять будет продавать плащ. Кроме того, он будет
говорить с таким красноречием, что за плащ дадут хорошую цену. Он встанет
рано, как только рассветет, и выберет хорошее место. Он не пропустит ни
одного прохожего и очень скоро вернется к Масличной горе с серебром в
кошельке.
Он стал доедать хлеб и подумал о своем хозяине. Патрос будет гордиться
им, потому что он не отчаялся и не сдался. Правда, четыре дня - это слишком
большой срок для продажи всего одного плаща, но если удастся завершить это
дело в четыре дня, то можно научиться у Патроса, как это сделать в три,
затем и в два дня. Со временем он станет так искусен, что будет продавать
кучу плащей каждый час! Тогда он действительно станет знаменитым.
Он покинул шумный постоялый двор и направился к пещере, за своим
осликом. Было холодно, трава покрылась изморозью и листья жалобно
похрустывали под его башмаками. Хафид решил, что не повдет сегодня на холмы,
а заночует со своим ослом в пещере.
Хафид надеялся, что завтрашний день будет лучше, хотя и сам теперь
понял, почему другие всегда обходили эту неблагополучную деревню. Они
говорили, что здесь нельзя ничего заработать, и он вспоминал эти слова
всякий раз, когда кто-нибудь отворачивался от его товара. Как же Патрос
некогда распродал здесь сотни халатов? Возможно, времена тогда были другие,
и, к тому же, Патрос великий торговец.
Мерцавший в пещере свет насторожил его, если внутри вор - надо ускорить
шаг. И он бросился в проем известняковой пещеры, готовый одолеть разбойника
и вернуть свои вещи. Но он успокоился, как только оказался на пороге.
Маленькая свечка, воткнутая в расщелину на стене пещеры, слабо освещала
бородатого мужчину и молодую женщину, прижавшихся друг к другу. В вогнутом
камне, из каких обычно кормят скот, стоявшем у их ног, спал младенец. Хафид
плохо разбирался в таких вещах, но, судя по красноватой коже ребенка, это
был новорожденный. Чтобы защитить ребенка от холода, мужчина и женщина
накрыли его своими накидками, так что видна была только головка.
Мужчина кивнул Хафиду, а женщина пододвинулась ближе к ребенку. Оба
молчали. Женщина дрожала, и Хафид увидел, что тонкая одежда не спасает ее от
пещерной сырости. Хафид снова перевел взгляд на младенца и с умилением
смотрел, как ребенок открывает рот, при этом будто бы улыбаясь, и странно,
тут он почему-то подумал о Лише. Женщина снова вздрогнула, и это движение
вернуло Хафида к реальности.
После болезненных приступов нерешительности Хафид снова почувствовал
себя торговцем. Он подошел к своему ослу, развязал мешки, достав плащ,
раскатал его и разгладил руками. Красный цвет заиграл при свете свечи, и
Хафид увидел на подкладке знак Патроса и знак Толы - круг в квадрате и
звезду. Сколько раз в эти три дня он держал в руках этот плащ? Ему казалось,
что он уже знает каждое переплетенье, каждый волосок. Это и в самом деле
отличный плащ. Если беречь его, он прослужит всю жизнь.
Хафид закрыл глаза и вздохнул, потом быстро подошел к молодому
семейству, опустился на колени перед ребенком, осторожно вынул из яслей
поношенные накидки и передал их отцу и матери.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20