Теперь всё напряжение испарилось. Мы молились о таком исходе. Все
домыслы были напрасны, учитывая мы приземлимся для установления
контакта ещё до того, как закончится день. Теперь мы знали, где
приземляться. Мы нашли свою иголку в стогу сена. И, хотя они и не
ответили на наш сигнал, вероятно были живы, и всё у них было в
порядке.
Существовала масса возможных трагедий, с которыми мы могли ещё
здесь встретиться, но худшая из всех не произошла, и мы все ощущали
подъём.
{Одна из старых Утопий}, подумал я. {Символ}.
Мне это нравилось. Это было свидетельством определённой рисовки
части колонистов. В конце концов, Утопия была именно тем, ради чего
затевалось всё дело. Новая жизнь среди звёзд. Лучший мир, который
предстояло отстроить из обломков, избегая всех тех ошибок, которые
история допустила на Земле.
Во всяком случае всех тех, которых можно было избежать.
Если вообще {существовали} ошибки, которых можно избежать.
Они назвали этот мир Аркадией. У них был небольшой список
прекрасных названий для прекрасных миров, и когда разведывательные
отряды возвращались назад, это вынуждало комитет сесть и выбрать то,
которое могло - только могло - подойти немного больше, чем следующее.
В основном, это был вопрос социальной стратегии. {Эмигрировать на
Аркадию} звучит несравненно лучше, чем {эмигрировать в Мир Финглтона}.
Финглтон был капитаном разведывательного корабля, который выполнил
предварительные атмосферные наблюдения. Его имя было не хуже любого
другого (ладно, и не лучше) но оно не обладало шармом "Аркадии". Во
всяком случае, казалось, что человеческая раса была обречена проводить
нескончаемую экспансию во вселенной, полной пригодными для обитания
мирами с примитивными, банальными названиями. В противном случае,
конечно, какая-нибудь отчаянная душа взяла бы на себя ответственность
изменить название своей планеты на что-нибудь вроде Вайлдблад
[Вайлдблад (Wildeblood) - неистовая кровь (англ.) (прим. перев.)].
В качестве иллюстрации, вероятно, кое-что можно было сказать и об
Аркадии.
Я встал из-за стола, чувствуя, что теперь могу перед приземлением
на некоторое время расслабиться на своей койке.
{Аркадия и Город Солнца,} произнёс я про себя. {Мы прибыли сюда.}

Глава 2

Мы опустились на плоскую вершину небольшого холма, увенчанного
зарослями бледной растительности. Внешние камеры не показали ничего,
кроме огромного ковра зелени испещрённой пятнами жёлтых цветов. Для
неискушённого взгляда растительность казалась смесью дрока и орляка
[Орляк - вид папоротника. (Прим. перев.)], но несколько {более
мягкой}. Растительная жизнь в этом районе Аркадии - и практически во
всех умеренных зонах - была мясистой и упругой. Здесь росло очень мало
растений, которые были бы грубыми, обладали шипами или колючками, и
довольно мало таких - если верить поисковому отряду - которые были бы
ядовитыми или несъедобными. Образ планеты, укоренившийся благодаря
поисковому отряду, был ласковым и мягким. Также, как и первому
высадившемуся на ней, рисовавшему её в пастельных тонах.
Планета, как ей положено, обернулась вокруг своей оси, и мы
приземлились в темноте, с ожидающей нас большей частью ночи. По
корабельному времени было раннее утро - три или четыре часа утра и до
общего подъёма было ещё долго. Мы решили поспать пока темно и начать с
местным рассветом. Было бы, возможно, и приятно выйти наружу, даже в
темноте, вдохнуть местный воздух и посмотреть на то, что можно было
увидеть с помощью фонарей, но то было бы глупо.
Пит Ролвин должен был оставаться на дежурстве в любом случае,
поэтому он продолжил попытки связаться с городом по радио, но если у
них всё ещё был функционирующий приёмник, они, явно были настроены
игнорировать вызовы.
Сомневаюсь, что кто-нибудь крепко спал - предвкушение
неизвестного и сон не слишком хорошо сочетаются друг с другом.
Воображение всегда вмешивается, чтобы родить идеи, основываясь на
самых неподходящих фактах, и очень немногие из нас обладают силой
воли, необходимой для того, чтобы угомонить буйство своего
воображения, поскольку реальность достаточно скоро сделает все домыслы
излишними. Всякого рода мысли пробегали у меня в мозгу, вертясь вокруг
города с круговыми стенами... подстёгиваемые темнотой, бездействием и
тем фактом, что я находился в полудрёме. Моя память продолжала мне
подсовывать образы, связанные с Флорой, Дендрой и Вайлдбладом, всех
тех миров, где нам пришлось туго, по крайней мере, вначале. Но
Аркадия, вне сомнения, была исследована достаточно хорошо, чтобы быть
безопасной. Она обладала только одним перекосом в своей жизненной
системе - упорным и успешным в плане эволюции колонии псевдоорганизмов
наравне с организмами с обычным метаболизмом. Это, говорил я себе,
едва ли имело значение. Но когда сознание погружается на грань сна,
воображение может следовать своим путём. {Когда здравый смысл спит,
приходят ночные кошмары...}
И я не смог избавиться от тяжёлого предчувствия, которое донимало
меня в течение всей долгой ночи.
Мы поднялись на рассвете, быстро поели и приготовились к
контакту. Это было делом Натана, и он отправился, но вызвался пойти
вместе с ним. Представлялось более безопасным сперва только двоим из
нас выйти из-под защиты корабля, и поэтому остальные остались
дожидаться наших первых впечатлений.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60