Там я узнал, что сегодня какой-то особенный скотоводческий день, у Беннета по горло забот, и он должен находиться в павильонах племенного скота на другом конце территории. Я снова стал пробираться к своей цели сквозь толпы мужчин, женщин, детей, сквозь воздушные шары, дудки, пищалки, кукурузные хлопья и всеобщее помешательство.
Эту часть ярмарки я еще не видел. Здесь рядами стояли огромные павильоны, каждый длиной ярдов пятьдесят или больше. Людей здесь было немного. Я заглянул в первый павильон. Пахло коровами, что неудивительно, поскольку там было полно скота. Посередине павильона во всю длину шла пятифутовая перегородка, к которой с обеих сторон были привязаны быки, коровы и телята. Ни один из них не походил, однако, на породу, которая после знакомства с Гикори Цезарем Гринденом была мне ближе всего. Вдоль длинного прохода слонялись несколько посетителей, и я пробрался туда, где невысокий парнишка в комбинезоне расчесывал гребнем спутавшийся кончик коровьего хвоста. Я сказал ему, что ищу Лу Беннета из Гернсейской лиги.
– Гернсейской? – На его лице выразилось презрение. – Не знаю. Тут только джерсейцы.
– О! Прошу прощения. Но лично я предпочитаю гернсейскую породу. Здесь есть павильон, куда допускают и их?
– Конечно. За выводным кругом. Может быть, ваш человек там. С утра там смотрят айрширскую и швицкую породы, а с гернсеями начнут в час дня.
Я поблагодарил и пошел в указанном направлении. Вскоре я оказался на большой площадке, разделенной натянутыми канатами на несколько прямоугольников. С внешней стороны канатов толпились несколько сот человек. Внутри мужчины и юноши держали за веревки черных с белыми поясами коров. Зрители пристально разглядывали скотину со всех сторон. Их сопровождали люди, вооруженные авторучками и картонными карточками. Один тип стоял на коленях и с таким интересом разглядывал вымя, словно на нем было написано, кому достанется главный приз. Беннета нигде не было видно.
Я нашел его во втором от площадки павильоне, который был предоставлен гернсейской породе. Там царили бурная деятельность и нервное возбуждение: коровам чистили шкуры, мыли копыта и морды, расчесывали хвосты. Беннет как метеор носился по всему павильону. Он не узнал меня, и мне пришлось остановить его чуть ли не силой. Я напомнил ему о нашем знакомстве и сообщил, что Ниро Вульф желает видеть его, где ему будет угодно, в главном павильоне цветов или в любом другом месте, как можно скорее. Срочно.
– Это отпадает, – свирепо объявил Беннет. – Я даже позавтракать не успел. Жюри начинает обсуждение в час.
– Мистер Вульф пытается раскрыть убийство сына мистера Осгуда. Ему нужна от вас важная информация.
– Я такой не располагаю.
– Он хочет расспросить вас.
– Я не могу сейчас с ним встретиться. Просто не могу. После часа дня, когда жюри приступит к работе… вы говорите, в главном павильоне? Я забегу к нему или дам ему знать.
– После часа он будет в закусочной у методистов. Постарайтесь поскорее его найти.
Он пообещал постараться.
Пока я добрался до нашего стенда в главном выставочном павильоне, наступил полдень. В этот день призы должны были присуждать не только скоту гернсейской породы, но и орхидеям. Вульф был там, опрыскивая и прихорашивая свои цветы. Опрыскиватель у Вульфа был просто великолепный, сделанный по специальному заказу. Он вмещал два галлона жидкости, был снабжен камерой сжатия и электрическим моторчиком и при всем том весил всего лишь одиннадцать фунтов. Когда я подошел к Вульфу, он вместе со своим врагом и соперником Шанксом как раз восхищался этим опрыскивателем. Я сказал, что с машиной все в порядке, сообщил стоимость ремонта и описал разговор с Беннетом.
– Тогда мне придется стоять здесь до часу дня, – скривил рот Вульф.
– Вам полезно постоять.
– И ждать, а уже среда. Я звонил Уодделлу. Дубинку так и не нашли. Быка полиция не фотографировала. Фу! Далеко им до инспектора Кремера с его педантизмом. Мисс Осгуд сообщила, что никто из слуг не видел возвращения Бронсона. Наш следующий шаг зависит от Беннета.
– Он сказал, что у него нет никакой информации.
– Есть. Только он сам этого не знает. Если бы ты рассказал ему побольше и объяснил…
– Только с помощью силы. Он не успел даже позавтракать. Это, конечно, заставило Вульфа умолкнуть. Он хрюкнул и обернулся к Шанксу.
Я прислонился к краешку стола с георгинами и зевнул. Меня переполняло чувство неудовлетворенности. Я не смог выполнить то, за чем меня посылали, что случалось редко и всегда меня раздражало. Мне пришлось заплатить больше шестидесяти долларов из денег Вульфа. Ужинать и ночевать в этот день нам предстояло в доме, где готовились к похоронам. Вульф только что заявил, что в деле об убийстве, которое мы должны раскрыть, мы держим в руках только разрозненные концы. Все это вместе выглядело совсем неутешительно. Вульф и Шанкс без конца пережевывали взаимные старые обиды, не обращая внимания на посетителей, расхаживавших вдоль прохода, а я стоял, прислонившись к столу и не делая никаких попыток преодолеть уныние. Должно быть, я задремал и очнулся от того, что почувствовал, как меня потянули за рукав.
– Проснитесь, Эскамильо, и покажите мне орхидеи. Я открыл глаза.
– Добрый день, мисс Роуэн. Проваливайте. Я ушел в себя.
– Поцелуйте меня.
Я наклонился и поцеловал ее в лоб.
– Ну и неотесанный же вы человек!
– Но я вас сюда не приглашал.
– Это ярмарка, – улыбнулась она. – Я заплатила за вход. Вы же экспонент. Так что давайте, экспонируйте. Покажите мне все.
– Вот именно, что экспонент. И вообще я только подчиненный.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61