- спросил смотрящий тюрьмы, гипнотизируя Вольфа тяжелым, безжалостным взглядом.
- Конечно. Да еще крупными буквами!
Не дожидаясь приглашения, Вольф оседлал лавку напротив и сноровисто сдвинулся вдоль стола, облокотившись на стену. Так удобней сидеть, к тому же всех видно и никто не подойдет сзади.
- Того, кто привык рулить, сразу видно, - пояснил он.
- Шустрый парень, - с неопределенной интонацией произнес Пинтос. - А что ты на потолке увидел?
- Лампочки без защиты, вот что. Можно бросить провод и током заделать мента. А потом забрать ключи и сделать ноги.
- Шустрый и все знаешь. А зачем ты здесь - знаешь?
- Конечно. - Расписной потянулся и пожал плечами. - Решили порядок в доме наводить. Вот во мне нужда и открылась.
- Чего?! При чем ты к порядку в крытой?!(1)
- Да при том! В Бутырке я с Каликом по закону разобрался, люди одобрили. И здесь Микулу не раз поправлял. Не иначе вы меня решили вместо него смотрящим поставить.
- Ты чо гонишь?! - Возмущенный Микула вскочил на ноги. - Когда ты меня поправлял? Ты чо, галушки накушался?(2) Я вор!
Расписной ухмыльнулся и подмигнул окружающим. Нахальство и дерзость здесь в цене. Арестанты были явно сбиты с толку. А он подробнее оценил обстановку, исправляя ошибки первого впечатления. Авторитетов было не больше шести. Трое явные торпеды, ожидающие сигнала. У всех троих руки за спиной.
- Вор... - Расписной презрительно скривился. - Да я б тебя за гальем не послал, не то что садку давить!(3) У нас в Тиходонске такие воры только мотылей моют!(4)
-Что?!
1 Крытая -тюрьма. 2 Галушка - галоперидол, сильный нейролептик, применяемый в тюрьмах и психбольницах для успокоения буйных пациентов. 3 Галье - вывешенное сушиться белье. Садку давить - воровать при посадке в общественный транспорт. 4 Мотылей мыть -обворовывать пьяных.
Простить такие слова - значит потерять лицо. Микула, выставив кулаки, бросился на обидчика. Не вставая, Расписной поднял навстречу ногу и резко разогнул коленный сустав. Удар пришелся в грудь. Микула опрокинулся на спину, гулко стукнувшись затылком, и остался лежать, раскинув крестом руки.
- Я ж говорил - какой из него смотрящий! - Расписной со смехом указал пальцем на поверженного противника. Какими бы ни были первоначальные планы "Индии", ему явно удалось перехватить инициативу и набрать очки. Но назвать это победой еще было нельзя.
- Махаться в хате западло! - мрачно сказал Пинтос. Он явно был выбит из колеи.
- С зачинщика первый спрос, - парировал Расписной.
- Ладно... Только хватит пургу гнать, тебя не за тем позвали. Непоняток много выплывает, разбор требуется!
Три человека встали со шконок и полукругом окружили стол. В руках у них были ножи. Настоящие ножи! Вольф глазам своим не поверил. В особорежимной тюрьме, где обыски проводятся по нескольку раз в день, нож в руках зэка все равно что пушка или танк у преступников на воле.
- Слышь, Пинтос, сейчас в хате будет три трупа, - тихим, но от того не менее ужасным голосом сказал Расписной. - Пусть спрячут перья и вернутся на место!
Наступила мертвая тишина. Наглядная расправа с Микулой и не оставляющая сомнений в ее исполнении угроза сделали свое дело. Пинтос нехотя махнул рукой, ножи исчезли, торпеды вернулись на свои места. У них был вид побитых собак, но это ничего не значило - с тем большим остервенением каждый вцепится Расписному в глотку при первом удобном случае.
- Духаристый, значит, - констатировал смотрящий. - Ну, да это мы слышали. В своей Туркмении ты нашумел... Только там ты вертухаев мочил, а тут своего брата заделать норовишь. Да приемчиками хитрыми ментовскими руки крутишь... Объясни честным арестантам, как это получается?
Расписной усмехнулся:
- Что, тебе такую гнилую предъяву Микула подсунул? Нашли кого Смотрящим ставить. Вот и лежит - спекся весь!
- Не о нем щас базар, - без выражения ответил Пинтос. - О тебе. Давай за себя отчитайся.
- Ты на стопорки(1) с какой БОЛЬШОЙ ходил? - наклонился вперед Расписной, глядя смотрящему прямо в глаза.
1 Стопорка - разбой.
- А хули ты опер? - прищурился в ответ Пинтос.
- Скажи, с какой? Сейчас ты сам за меня отчитаешься!
- С разными. И "наган" был, и "макар"...
- Вот видишь! - торжествующе улыбнулся Расписной. - С "макарами" все менты гуляют. Когда они нас вяжут, то "макаром" в рожу тычут да по башке колотят! Но тебе с "макаром" на дело идти не западло? А почему мне западло ментовским приемом клешню какому-нибудь бесу своротить?
Он осмотрелся. Несколько арестантов едва заметно улыбались.
- Слыхали мы, что у тебя метла чисто метет, - после некоторой паузы произнес Пинтос. - Слыхали. Только слова, даже гладкие, заместо дел не канают. А у тебя кругом - одни слова. Никто из честных бродяг тебя не знает. Дел твоих, обратно, не знают. Про приколы твои в "белом лебеде" слыхали - глухо так, издаля... И опять слова, слухи этапные. Может, было, может, нет, может, ты, а может, кто другой...
- Знают меня все, кто надо, - спокойно возразил Расписной. - Спросите корешей, с которыми я по малолетке бегал, - Зуба, Кента, Скворца, Филька спросите. Косому Кериму малевку тусаните, Сивому... В Средней Азии меня многие знают. А если бы тебя, Пинтос, в пески загнали, то, может, точняк такие бы непонятки и вылезли. Кто там про тебя слыхал?
Смотрящий помолчал, со скрипом почесал потную шею:
- Это верно. Пески далеко... Этапы долго идут. Но не через месяц, так через три тюрьма все узнает.
Пинтос испытующе смотрел на Расписного и, наверное, уловил отразившееся у него на лице облегчение. Губы смотрящего искривились в злорадной улыбке.
- Только нам столько ждать не надо. Мы сейчас все узнаем. Коляша!
В дальнем углу хаты обозначилось какое-то шевеление, и к столу бесшумно двинулась тощая согбенная фигура.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39