Во всяком случае, враждебная деятельность центавриан и
медведиан может привести к их серьезной ссоре на Марсе.
Последняя мысль произвела на доктора впечатление, и я без труда
убедил его сохранить все происшедшее в тайне. Он спросил, что я хочу
делать с Хоуском. Я едва ли мог сказать ему об этом. Казалось надежным
отправить его под опеку полиции. Центаврианское посольство может
затребовать его, если только захочет. Когда руководство узнает о том, что
он сделал, особенно о том, что он утаил сообщение Рэглана, вместо того
чтобы передать его дальше, он будет отправлен домой так быстро, что может
сгореть от трения.

Закончив со Снеллом, я вернулся к Иете. Некоторое время мы молчали.
- Вы... вы знали о Старом Храме? - спросила она наконец.
Я покачал головой.
- Тогда...
- Я выдумал это, - сказал я жестко, - но будь я проклят, если позволю
ему удрать с этим!
- Вы выдумали это?! В таком случае я восхищаюсь вами. Вы сказали
именно то, что каждый марсианин должен услышать, особенно я сама. Мне было
неизвестно, что творится вокруг моего дяди в данный момент, и мне очень не
хотелось быть замешанной в какую-нибудь тайную историю, что я почти
отказалась принять ваш образец ткани. Я сказала, что марсианская честь не
позволяет обманывать иноземца. Но теперь... Что сделал этот человек,
Дживес?
- Похитил ребенка вашей родственницы, - ответил я и в какой-то момент
внезапно понял, что Тодер ошибался.
Тодер! Я не думал, что это было возможным! Но старческий возраст,
мирный образ жизни, незаметное существование учителя, постоянное желание
скрыть свои родственные связи - все это вместе и обусловило боязнь
вовлечения общественных учреждений.
- Что?
- Похитил ребенка одной из ваших родственниц, - повторил я.
Меня вдруг осенила блестящая мысль. Зачем Тодер бесполезно тратил
время, детально разрабатывая способ обмана?
- Что вы знаете о девушке по имени Силена?
Лицо Иеты будто окаменело. Ее реакция на этот вопрос подтвердила мою
правоту. Я, казалось, был способен выйти за пределы своего окружения и
дать такую ясную оценку состояния марсианского общества, как и
медведианского или центаврианского.
Наши нормы честного поведения требовали точного выполнения
обязательства перед Питером и Лилит за спасение моей жизни. Мы не запирали
двери от собратьев-марсиан, мы не замыкались в своей культуре больше, чем
другие. У себя дома, на Марсе, я отказывался от веселых кутежей, которым
неоднократно предавался в любом другом месте, и, заводя романы с
медведианскими девушками, я не собирался жениться, сохраняя верность
юношескому обету жениться на Марсе.
Какой образец классического достоинства! Короче говоря, нашу
марсианскую культуру заложили пуританские пионеры, с теми же самыми
достоинствами и недостатками, что были присущи пуританам Новой Англии в
семнадцатом веке.
- Силена? Как вы узнали о ней? Мы не очень гордимся этой ветвью нашей
семьи!
- Вы должны были бы проклясть ее, - сказал я.
Я только сейчас понял, что не в состоянии пожертвовать своими
марсианскими иллюзиями, делающими меня гордым, хотя придется тогда
принести в жертву чертовски много, даже Тодера.
Я чуть не спросил, где аппарат связи, чтобы связаться с Тодером и
объяснить допущенную им ошибку, иначе мы лишимся последнего шанса сделать
больше, чем просто спасти положение, - направить развитие ситуации против
и центавриан, и медведиан. То, что сказал Хоуск, всплыло в моей памяти.
Этот неизвестный Рэглан сказал ему о Дживесе и об образце ткани,
переданном в этот генетический центр, находящийся на противоположной от
Зонда стороне планеты. Как же он мог получить такого рода информацию?
По-видимому, центавриане могли перехватывать сообщения системы связи.
Безопаснее в таком случае вернуться назад в Зонд.
- Возьмите тот образец, который я привез, - сказал я Иете. - Не
спорьте, Дживес не будет требовать анализов, к этому времени мы прервем
общение с ним. Соберите необходимые вещи и идите со мной.
- Но вы должны объяснить. - Она выглядела слегка испуганной.
- Пусть объяснит ваш дядя, - огрызнулся я. - Пойдемте быстрее!

19
- Тодер! Тодер! - кричал я во все горло в доме учителя; рядом стояла
недоумевающая Иета.
Из комнаты слева послышался какой-то шум, я развернулся и, протянув
руку, открыл дверь.
Там был не Тодер, а Лугас.
- Мэлин! - рявкнул он и собрался продолжать, но взглянул мимо меня и
узнал Иету.
Вид его был явно более утомленным и обеспокоенным, чем он старался
показать. Внезапно он пришел в ярость:
- Космос! Что вы здесь делаете! Вы доставили этот генотип для
Дживеса? Все пойдет к черту, если он не получит его, как обещано.
- Он не получит его, - сказала она.
- Что? - лицо Лугаса позеленело. - Но...
- Центаврианин, который, кажется, шпион, внезапно появился и
потребовал, чтобы я отдала ему образец ткани, - вздохнула Иета. - Теперь
говорите вы, Рэй.
Лугас повернулся ко мне.
- Хоуск? - нерешительно выдохнул он.
- Да, Хоуск. Он не получил образца. Я помешал. Но это не меняет дела.
- Ты сошел с ума? - Лугас взбесился. - Ты спрятал Хоуска?
- Мы передали его полиции Пегаса, и я предполагаю, через некоторое
время он будет доставлен в центаврианское посольство.
- О нет! - Лугас схватился руками за голову. - Какая "блестящая"
идея! Это как раз то, что нам нужно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46