Не хватает только узнавать об этом из газет.
Когда Клиффорд отвернулся и распахнул дверцу машины, автомат отъехал в поисках более заинтересованного клиента.
Опустившись на сиденье, Клиффорд заколебался. С одной стороны, не мешало бы поехать домой и отдохнуть, но стоило ему сформулировать эту идею до конца, как он понял, что поступит иначе.
На нем лежало еще одно обязательство.
Он припарковался прямо под большим фирменным знаком, извещавшим мир о том, что здесь располагается «Кент Фармацевтикалз Лимитед». На стоянке для посетителей находилась лишь одна машина, и, несмотря на усталость, Клиффорд остановился и восхищенно оглядел ее. Ему всегда нравилась красивая техника, и сейчас перед ним был алый сверкающий «хантсмен» новейшей модели с откидным верхом, элегантными крыльями и блестящим хромированным радиатором.
Хмм… В следующий раз – что-нибудь в этом роде, если повезет!.. Он оторвался от машины, поймав себя на том, что теряет время, и вошел в апартаменты фирмы.
«Кент Фармацевтикалз» была преуспевающей фирмой, и ее заново отстроенные и переоборудованные менее десяти лет назад корпуса отвечали самым современным требованиям.
В огромной пустынного вида приемной не было никого, кроме секретарши Кента. У нее был все тот же потерянный взгляд, отличавший всех, так или иначе включенных в выматывающую борьбу против Чумы. Когда Клиффорд вошел, ее лицо немного просветлело.
– Добрый вечер, доктор Клиффорд! Редко доводится видеть вас последнее время. Как поживаете?
– Работаю как проклятый, – лаконично ответил он. – Рон здесь?
– Да, но в данный момент он водит гостя по нашим лабораториям. Приехал какой-то человек из Балмфорт Латимер.
Клиффорд насторожился.
– Балмфорт Латимер? Не то ли это местечко, где был зарегистрирован самый первый случай Чумы?
– То самое. Он сказал, что у него есть какие-то гипотезы… – Ее глаза внимательно и тревожно изучали лицо Клиффорда, и вдруг она спросила: – Доктор, как миссис Кент? Дурные новости?
«О Боже, неужели это заметно по моему лицу?» Не было смысла лгать, и он устало произнес:
– Боюсь, что так. Она умерла примерно час назад.
– Боже мой, какой ужас… Мистер Кент знает?
– Ему должны были позвонить из больницы. Я… – Клиффорд проглотил комок в горле. – Я пришел, чтобы выразить ему свои соболезнования. – Он подумал, до чего пустыми и стерильными были эти слова. – Как вы думаете, скоро уйдет этот человек?
– Не знаю. – Она обернулась и застыла. – О, вот и он!
На другом конце приемной из кабинета Рона Кента вышел мужчина с темными волосами, слегка тронутыми сединой, и осторожно прикрыл за собой дверь. Он пошел прямо к выходу, едва кивнув на прощание секретарше и швейцару. По прямой осанке и официальной манере держаться Клиффорд определил его как отставного военного. За последние двадцать лет большая часть вооруженных сил была распущена, и многие офицеры, уйдя в отставку, осели в спокойных провинциальных городах, где платили более высокие пенсии.
Селектор на столе секретарши отдал какое-то распоряжение, и, выслушав его, девушка ответила:
– Да, мистер Кент. Но только что прибыл мистер Клиффорд, и…
Но Клиффорд не стал дожидаться приглашения и уже был у двери кабинета.
Рон сидел за столом, сцепив толстые пальцы и склонив рыжеволосую голову. Когда Клиффорд вошел, Кент не шевельнулся.
Клиффорд смущенно прочистил горло и рискнул заговорить:
– Я полагаю, тебе уже известна новость?
Словно в замедленной съемке, Рой качнул головой вперед, затем назад.
– Я просто хотел сказать тебе, что мне страшно жаль…
Рон заставил себя поднять на него глаза.
– Можешь не говорить мне, Клифф, я знаю. Входи, садись.
Клиффорд послушался, и Рон продолжал:
– Мне очень хотелось быть там. До самого конца. – В его тоне послышался отдаленный упрек.
– Поверь мне, Рон, это абсолютно невозможно. Кроме того, от этого вряд ли была бы какая-то польза. Никогда нельзя с уверенностью сказать, когда наступит конец. Утром, как я и сказал тебе, Лейла чувствовала себя хорошо. Около полудня она вдруг впала в коматозное состояние, и… – он тяжело покачал головой.
– Сейчас, ее, наверное, уже кремировали, – монотонно произнес Кент.
– Боюсь, что да. До тех пор, пока мы не научимся обращаться с Чумой, нам придется соблюдать все возможные меры предосторожности. После случая с тем бедолагой, который работал у нас в морге…
Он оборвал себя, ужаснувшись той чепухе, которую нес, но Рон, похоже, его не слышал. Он взял ручку и стал вертеть ее в своих коротких пальцах.
– Спасибо, что пришел, Клифф. Я оценил это, тем более что знаю, как ты загружен работой и… о, проклятье. – Ручка сломалась, и он с остервенением швырнул ее в корзину для мусора.
– Господи, лучше бы я продолжал практиковать! Лучше бы я делал что-то, а не сидел здесь, сходя с ума!
– Ты на своем месте, – горько сказал Клиффорд. – Как ты думаешь, что мы реально делаем! Ничего! Чума поступает по своему усмотрению! Да, нам удалось спасти нескольких больных, находившихся в пограничном состоянии, но мы до сих пор не можем с уверенность сказать, кто будет жить, а кто умрет.
Ей-богу, я не уверен, что мы спасли хоть одного пациента, который не мог бы поправиться сам. И, в конечном счете, эту проблему могут решить только твои люди. Мы используем лекарства, но даешь их нам ты. – Он ощутил потребность сменить тему, так как этот разговор слишком огорчал их обоих. – Что за человек только что вышел от тебя?
– Его зовут Боргам. – Рон потер глаза кончиками пальцев, потряс головой, словно хотел прояснить ее, и взял сигарету из коробки. Яростно откусив ее кончик, он продолжил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17