Но,
если хотите, тогда при каждом выступлении против Азефа я буду упоминать,
что суд высказался против меня. К тому же предоставляю партии эс-эров пра
во реагировать на мою дальнейшую агитацию всеми способами, вплоть до уби
йства.
Лица трех судей повернулись от Бурцева к Чернову.
Ц Ах, так! Такой компромисс, вот именно с упоминаньицем «вплоть до убийст
ва» для нас приемлем.
Чернов откашлялся и начал речь. Эта речь отличалась от его обычных высту
плений. Она скудно была украшена пословицами, поговорками. Оратор забыва
л от взволнованности. Он говорил о биографии Азефа, затем об Азефе, как соз
дателе партии с. р. и главном ее руководителе, об Азефе, как о главе Б. О., о том
, как Азеф убил Плеве, как убил Сергея и как совсем недавно перед тем, как от
казаться от руководства Б. О., Азеф подготовлял убийство царя на «Рюрике»
и как исполнитель плана, матрос Авдеев, уже стоял с револьвером в кармане
перед царем, смотря ему в лицо и, не зная почему, не выстрелил.
Ц Так неужели ж, товарищи, Ц кричал Чернов, Ц даже зная только этот факт
готового цареубийства, нанесения удара самодержавию в самый «центр цен
тров», несовершенного только благодаря случайности и без вины Азефа, неу
жели этого одного недостаточно, чтобы видеть какая ужасная, какая гнусна
я клевета возводится Бурцевым на большого революционера! Когда, скажите
мне, когда были в истории провокаторы, убивавшие министров, великих княз
ей, подготовлявшие цареубийство? Разве не видна здесь бессмысленность, н
изость и весь ужас обвинений Азефа?!
Лопатин перевел с Чернова удивленный взгляд на Бурцева. Одновременно с н
им на Бурцева с сожалением смотрела Фигнер. Натансон ненавистно глядел н
а седенького старичка. Савинков, захваченный речью Чернова, был возбужде
н, не скрывая своего негодованья в жестах. Кропоткин был бесстрастно спо
коен. Бурцев сидел, словно никаких новостей не было в криках Чернова. А он
кричал распевным великорусским говором всё резче, всё сильней. Теперь го
ворил о том, как царское правительство давно старалось скомпрометирова
ть опаснейшего правительству врага Ц Азефа, подсылая в партию письма, и
как наконец департаменту полиции это удалось осуществить при посредст
ве Бурцева.
Ц Этот тайный, гнусный поход на товарища, на друга был начат задолго до в
ас, господин Бурцев! Еще в 1903 году было брошено первое подозрение на Азефа и
тогда же суд из литераторов Пешехонова и Гуковского принужден был извин
иться перед Азефом и признать все обвинения вздором. Но надо было видеть
товарища, стоявшего во главе террора, как тяжело он переносил эти гнусно
сти, которые незаслуженно бросали в лицо тому, кто вел партию к славе! Да, А
зеф плакал тогда, плакал на моих глазах как ребенок! И мы утешали его, увер
яя, что такие тернии в борьбе с царизмом есть и будут у всякого террориста
, ибо эта борьба не на живот, а на смерть! И вот опять: Ц один из членов парти
и получил письмо явно полицейского происхождения, на которое, разумеетс
я, мы не обратили внимания. За ним Ц предатель Татаров оговаривает лучше
го, светлого борца партии на пути к революции! Но с Татаровым за это партия
рассчиталась, доказав, что предатели к сожалению в партии есть, но это не
Азеф, а Ц Татаров. И он нами убит!
Снова судьи повернулись к Бурцеву. Приоткрыв рот, выставив два зуба, Бурц
ев слушал Чернова. Ничего нельзя было разобрать на его лице.
На третьем часу своей речи Чернов перешел к характеристике Азефа, как че
ловека и семьянина.
Ц Господа, попавшие в сети охранников, не гнушаются даже тем, что одним и
з доказательств провокации, так сказать, «подкрепляющим», приводят нару
жность Азефа и манеру его обращения с людьми! Да, скажу я, Иван часто произ
водил первое неприятное впечатление на людей. Но ведь он же не институто
чка, не этуаль какая-нибудь, чтоб чаровать зрение господ с ним встречающи
хся! И тут да позволено будет, есть такая пословица: «Не цени собаку по шер
сти»! Но все, кто только ближе узнавал Азефа, начинали его любить самой неж
ной привязанностью как друга, как брата. Надо только хорошенько всмотрет
ься в это открытое лицо и в его чистых детских глазах нельзя не увидеть до
броты, а увидев его в кругу семьи и товарищей, нельзя не полюбить этого дей
ствительно доброго человека и нежного семьянина. Ц Тут судьи увидели, ч
то Бурцев записывает слова Чернова. Ц И вот чуткого, доброго человека, бе
зупречного семьянина, отважного борца с самодержавием, вписавшего лучш
ие страницы в историю русской революционной борьбы, осмеливаются клейм
ить самым гнусным, самым беззастенчивым образом господа, либо просто ищу
щие сенсаций, либо ставшие странными жертвами департамента полиции!
Чернов повернулся к Бурцеву и проговорил целый час. На пятом часу он, отир
ая платком лицо, рот и руки, сел.
Встал Савинков.
Ц Товарищи! Ц проговорил он тихо. «Опять театр для себя» Ц подумал Чер
нов, взглянув на Савинкова.
Ц Товарищи, Ц повторил Савинков. Чернов недовольно завозился.
Ц Я друг Азефа и может быть моя дружба с ним интимнее отношений всех оста
льных товарищей, ибо наша дружба спаяна кровью. Не день и не год мы жили с А
зефом. Мы жили годы. И шли сквозь кровь, убивая многих во имя революции и те
ряя по кровавому пути многих любимых и дорогих. И вот лучшему другу, отваж
нейшему борцу, главе террора брошено грязное обвинение! Я рассматриваю э
то, как обвинение всей Б. О. и мне всего больней говорить об этом, ибо я проти
вник даже всякого разбирательства деятельности Азефа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108