И тогда меня совесть замучает — сестра родная все-таки!
Ах, вот как, мы с Мишкой уже оказывается родственники! Я сделала постное выражение лица и наклонила голову ниже, чтобы не рассмеяться.
— Бросить ее не могу, дома бывать почти перестал, а у меня, между прочим, дети малые… И жена все время пилит! Сам знаешь, какие жены бывают…
— Это да, — энергично закивал головой Сергеич, — это конечно…
Насчет детей Мишка приврал: дите у него было одно, и совсем не малое: сын-оболтус четырнадцати лет. Жена Мишку редко пилила, но, как говорится, ради красного словца…
— Помоги, Сергеич! — просил Мишка. — Разузнай все насчет того покойника! А я уж.., не постою… — Он расстегнул «молнию» на сумке и показал мужичку литровую бутылку водки «Лапландия».
Видя, что разговор приобретает совершенно конкретное направление, Сергеич оживился.
— Дак что ты хочешь-то? Чего разузнать-то надобно?
— Вчера мужика привезли к вам, Ахтырский Борис Борисович, — деловито начал Мишка. — Так вот, как бы это узнать, отчего он помер?
— А тебе зачем? — подозрительно уставился на него Сергеич.
— Да тут понимаешь, какое дело… — Мишка сделал вид, что здорово смущен. — Сеструха моя.., вот она, — он кивнул на меня, — была у него в любовницах. Ты не думай, — заторопился Мишка, — это она сейчас такая страшная, потому что переживает, а раньше была очень даже ничего себе. И, сам понимаешь, дело молодое, а он, Ахтырский-то, солидный был человек, директор фирмы.
Ну и уговорил девку. Квартира у нее отдельная, там и встречались, чтобы жена его ничего не узнала.
— Ну дак и что? — спросил Сергеич. — Обычное дело, как у всех…
— Оно-то так, но понимаешь, покойный… как бы это помягче выразиться… — Мишка сначала забуксовал, а потом выразился, как придется:
— Покойный очень трахаться любил. Вот хлебом его не корми, дай только.., ну, это самое. Видишь, до чего девку довел — кожа да кости…
— Да, — деревянно кивнул Сергеич, глядя на меня с легким недоверием.
— А потом вдруг — раз! — и помер, — продолжал Мишка. — И она ночей не спит, переживает. Думает, может, у него инфаркт оттого, что ну.., надорвался, сердце и не выдержало. Вот я и хочу выяснить, если у него инфаркт, то это одно дело, а если от чего другого он помер — ну отравился там, то тогда сестра, стало быть, ни при чем, и можно спать спокойно. Так, Сергеич, как бы это узнать, а?
— Ну, — Сергеич помолчал, — это дело ответственное. Вскрытием у нас врачи занимаются, они с нашим братом санитаром не больно разговаривают.
Мишка тут же расстегнул «молнию» на другом отделении сумки и показал Сергеичу литровую бутылку «Охты».
— Это нужно через Антонину действовать, — рассудил Сергеич, — она все документы оформляет. Пойду, узнаю.
— Ну, Мишка, ты даешь! — выдохнула я, едва дождавшись ухода Сергеича.
— А то, — довольно ответил Мишка, — держись за меня, не пропадешь.
Он сорвался с места и побежал за Сергеичем, выхватив у меня кошелек, потому что неизвестная Антонина за бутылку ничего делать не стала бы, это ясно.
Я посидела еще немножко, скучая, как вдруг из кустов сирени вышла молодая рыжеволосая женщина и подошла ко мне.
— Вы ведь Петухова, Александра Петухова? — спросила она негромко.
От неожиданности я вытаращила глаза и смотрела на нее молча.
— Вы — та самая журналистка, которая пишет под псевдонимом Александр Кречетов? — настаивала рыжеволосая.
— Откуда вы меня знаете? — не выдержала я.
Неужели пришла слава, и люди узнают меня на улицах? Как-то очень неожиданно это все.
— Так откуда вы меня знаете? — спросила я более твердо.
Запираться не имело смысла, девица была уверена, что это я.
— Мне говорил о вас Боря, Борис Ахтырский…
— Что? — Я вскочила со скамейки. — Когда он вам про меня говорил и что? И кто вы, наконец?
— Вы уж простите, — усмехнулась девица, — я тут из-за кустов слышала, как вы его любовницей представлялись…
Я ощутила, что жутко покраснела. Паразит Мишка, поставил в такое положение!
— Я сразу поняла, что это не правда, потому что его любовница — это я, — грустно улыбнулась рыжеволосая. — Меня зовут Светлана, Борис мне доверял. И он.., он в последнее время очень чего-то боялся. Ваши статьи.., дело не в них, просто это еще больше усугубило.
— Но ведь он говорил мне, что понятия не имеет о чем речь! — вырвалось у меня.
— Ему так велели, — твердо ответила Светлана. — Перед встречей с вами он заехал ко мне и сказал, что если с ним что-нибудь случится, я должна найти вас и передать вот это. — Она протянула мне большой запечатанный желтый конверт.
На конверте не было подписи, и пока я тупо пялилась на него, Светлана метнулась за кусты и исчезла.
Выскочил Мишка и схватил меня за руку.
— Бежим скорей, а то еще нагорит!
Мы бросились бежать, причем я все время отставала и вертела головой, стремясь найти рыжеволосую Светлану, но ее и след простыл.
Только в машине Мишка перевел дух и сказал:
— Эта Антонина — та еще ведьма! Но показала мне заключение патологоанатома. И в нем сказано: умер от паралича сердца.
— Что это значит — инфаркт, что ли?
— Черт его знает, — честно признался Мишка, — там еще написано, что сердце и вообще все органы у него были здоровые, мужик-то молодой был. Так с чего это ему вдруг от инфаркта помирать? Бывают такие лекарства, которые в большой дозе вызывают паралич сердца.
— Ты думаешь, я ему в кофе чего-то такого подсыпала? — заорала я.
— Про тебя не думаю, — спокойно ответил Мишка, — но кто-то другой мог… А что это у тебя? — Он показывал на желтый конверт.
Я рассказала ему про рыжеволосую Светлану. Мишка закусил губу и припарковал машину в ближайшем тихом переулке, потом взял из моих рук конверт и аккуратно его надорвал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73