У меня имеются серьезные опасения, что вам это не по силам.
— Благодарю вас за доверие к моей рыцарской отваге.
— Но ведь разбойник давно уже скрылся вместе с книгой. — На миг она умолкла. — О Господи, я только сейчас поняла…
— Что именно?
— Помните проклятие в конце книги?
— И что из этого? — спросил Габриэль.
— Проклятие начинается с того, что завладевший книгой будет жить среди воров и убийц. На вора мы уже наткнулись, милорд.
— Он вполне мог бы стать убийцей, если б нас не спасла моя поразительная сообразительность.
— Вы имели в виду вашу беспомощность, — усмехнулась Феба.
— Как вам будет угодно, мадам. А сейчас мы должны скрепить наш договор. — Габриэль придержал коня и протянул ей руку.
Дама-под-вуалью, поколебавшись, неохотно протянула ему затянутую в перчатку руку:
— Вы в самом деле поможете мне в моих поисках, милорд?
— Нужно все взвесить — заверяю вас, до следующей нашей встречи я буду думать только об этом.
— Благодарю вас, милорд, — холодно произнесла она. — Надеюсь, вы говорите серьезно. Вы даже не представляете, как это важно для меня.
— Вам бы следовало смелее выказывать свою благодарность. — Пальцы Габриэля вновь сомкнулись на ее запястье.
Вместо того чтобы церемонно пожать ей руку, он внезапно притянул ее к себе. Прежде чем Феба разгадала его намерения, Габриэль быстрым движением поднял вуаль, вглядываясь при бледном свете луны в ее испуганное лицо.
Она резко вдохнула в себя воздух и замерла, пораженная его бесцеремонностью.
Габриэль приподнял лицо своей искусительницы и вгляделся, пытаясь утолить неистовое любопытство, терзавшее его уже несколько недель. Потребность узнать ее имя владела им с той же силой, что и физическое желание, и с того самого дня, когда он прочел ее первое письмо.
Достаточно было взглянуть на изящный почерк, и даже без загадочной подписи «Дама-под-вуалью» было ясно, что он имеет дело с необыкновенной женщиной — женщиной, отважной до безрассудства. Именно поэтому он предпочел выждать, предоставив ей возможность сделать вслед за первым ходом второй.
Габриэль гордился своей железной выдержкой и умением сдерживать свои чувства. Этот урок достался ему дорогой ценой, но он его прекрасно усвоил. Он уже не был наивным и романтичным юнцом.
Тем не менее вся его выдержка истощилась за последние два месяца. Дама-под-вуалью, кажется, решила свести его с ума — и она уже близка к цели: желание узнать ее имя превратилось у него в манию.
Он исследовал ее вызывающие письма столь же тщательно, как свои драгоценные средневековые манускрипты. Единственное, что ему удалось понять: Дама-под-вуалью так же, как и он, изучает рыцарские легенды.
Ее сверхъестественная способность предугадывать его книжные пристрастия почти убедила Габриэля, что они уже были знакомы.
Но сейчас, заглянув в лицо Дамы-под-вуалыо при бледном свете луны, он понял, что не знал ее прежде. Таинственная женщина, столь же невероятно притягательная, подобно экзотическому черному жемчугу, который находят в укромных лагунах Южных морей.
Нежная кожа, казалось, излучала серебряное сияние. Взгляды их встретились. Полные мягкие губы дрогнули в немом вопросе. Габриэль увидел тонко очерченный аристократический носик, строгие линии подбородка, огромные изумленные глаза. Можно было только пожалеть, что в темноте не различить их цвета.
Не просто красивая — поразительно красивая женщина. Ее красота отличалась от слабой пассивной красоты. Габриэлю нравилось чувствовать ее. Она была маленькая и тоненькая и вся как будто вибрировала от напряжения, находясь в его руках.
В доме Нэша он успел заметить цвет ее волос, аккуратно собранных в шиньон под шляпкой с вуалью. Они были темно-каштановые, почти черные. При свете свечей в них играли алые искры. Габриэлю мучительно захотелось увидеть, как локоны рассыпаются по ее плечам.
Он не мог поверить, что наконец держит в руках свою Даму-под-вуалью. Глядя сейчас на нее, Габриэль внезапно осознал, что все прежние чувства, которые она вызывала в нем, слились в одно раскаленное добела желание. Он страстно хотел ее.
Прежде чем растерянность на ее лице сменилась неподдельным испугом, Габриэль наклонил голову и с жадностью впился в ее рот.
Он не ожидал, что она ответит. Поцелуй был требовательным и властным, он был возмещением за все волнения, которые ему доставила эта женщина. Губы ее задрожали, и он ощутил, как она задрожала всем телом.
Габриэль на миг заколебался, растерявшись перед этим паническим протестом против его поцелуя. Она же не ребенок — ей давно миновало двадцать. В конце концов, именно она бросила ему вызов, она сама призналась, что была одной из любовниц Нила Бакстера. Нил умел соблазнять женщин. Даже Онора Ральстон, невеста Габриэля в Южных морях, пала жертвой очарования и лжи Бакстера.
Но эта таинственная Дама-под-вуалью, кем бы она ни была, вовсе не искусная кокетка, как казалось ему сначала. Она подстрекала его на этот поцелуй, но, судя по всему, он привел ее в совершенное замешательство.
Любопытство, так далеко увлекшее Габриэля, окончательно завладело им. Ему захотелось выяснить, ответит ли она на его ласку.
Он смягчил поцелуй, провел кончиком языка по ее нижней губе, вынуждая приоткрыть рот. Он хотел впитать ее вкус, и это желание было сильнее всех, когда-либо испытанных им.
Он почувствовал, как ее инстинктивный страх растворился в приливе ее ответного желания. Дама-под-вуалью издала тихий сладостный стон, принимая его губы. Габриэль проглотил этот вскрик, словно голодный пищу. Но он хотел большего.
Сладостный восторг овладел им, когда он вновь ощутил ее волнение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102