Лукас осторожно провел по нему ладонью и замер, словно испугавшись, что может поранить его своей большой, с огрубевшей кожей рукой.
— Не бойся, — Амариллис сжала в руке ткань его рубашки, — я не сломаюсь.
Лукас издал звук, напомнивший одновременно стон и смех. Второй раз за этот вечер она уверяла его, что ей не причинит вреда его прикосновение.
— Это очень хорошо, — сказал он.
Лукас наклонил голову и обхватил губами ее сосок. Амариллис беззвучно застонала от удовольствия, сомкнув пальцы в его волосах.
Он выше продвинул колено между ее ног. Лепестки платья взволнованно затрепетали, словно в слабом протесте, и сразу же покорно разлетелись в стороны. Его рука легла на разгоряченный страстью центр ее тела. Он ощутил прохладный шелк белья.
Амариллис вся напряглась и замерла, глаза ее широко раскрылись.
— Ты тоже хочешь этого, так же, как и я, — выдохнул Трент, пьянея от ее ответного порыва. Он вдохнул щекочущий ноздри, будоражащий чувства запах женского тела. — И это совсем не иллюзия.
— Иллюзия?
— Я думал, что мои неожиданные ощущения во время фокусирования вызваны каким-то искусственным образом, — признался Лукас. — Мне казалось, что это иллюзия, но когда я понял, что ты почувствовала то же самое, мне стало безразлично, откуда взялось мое состояние. Не знаю, что чувствуешь ты, но мои ощущения абсолютно реальны.
— Постой, значит, ты занимаешься со мной любовью, потому что тебя возбудил контакт во время сеанса?
— Мне кажется, причина сейчас не имеет значения. — Его рука скользнула за края белья.
— Подожди. — Она выпустила из рук его волосы и схватила его за руки. — Прекрати, это зашло слишком далеко.
— О чем ты говоришь?
Он поцеловал ее в уголок рта.
— Ты слышал, что я сказала? — Она решительно оттолкнула его.
— Амариллис, что случилось? — Лукас недоуменно мигнул, сбитый с толку произошедшей в ней переменой. Он осознал, что она отвергала его.
— Отпусти меня.
— Успокойся, Амариллис, я совсем не имел в виду, что занялся с тобой любовью только из-за того, что произошло в этот вечер. Послушай же меня, Амариллис. — Лукас понял, что совершил серьезную ошибку.
— Пусти.
— Выслушай меня, извини, если я тебя обидел. — Он неохотно поднялся на локте, освобождая ее.
— Нет, извиняться следует мне, — решительно возразила она. — Не знаю, что это на меня нашло.
— За что ты собираешься извиняться?
— Я здесь в качестве сотрудника фирмы. — Она отодвинулась на край постели, спустила ноги и встала. — А вы — клиент.
— Только клиент? — Лукас подпер голову рукой и наблюдал за ней.
— Мой долг как профессионала придерживаться норм «Кодекса этики». Мне не следовало разрешать вам целовать меня. Это не вписывается ни в какие рамки. Вы же клиент, в конце концов.
— Вообще говоря, я больше ощущаю себя мужчиной, чем только клиентом вашей фирмы.
— Это моя обязанность рассматривать вас как клиента, ни больше ни меньше. Очевидно, что во время фокусирования вам пришлось ощутить неприятные побочные явления.
— Я бы не стал называть их неприятными, а необычными и неожиданными.
— Как опытному концентратору, мне следовало учесть, что сеанс фокусирования прошел с отклонениями от нормы. — Амариллис закрыла лицо руками. — Не могу поверить, что я позволила вам перенести меня сюда и… и… — Она бессильно уронила руки. — Я вела себя в высшей степени неосмотрительно.
— Наверное, непросто постоянно придерживаться норм профессиональной этики.
— До сегодняшнего вечера я не находила в этом ничего сложного.
— Попробую найти себе в этом какое-то утешение.
Лукас глубоко вздохнул и сел на край постели. Амариллис заторопилась к двери и там на минуту задержалась. Лукасу стало ясно, что она размышляет, стоит ли зажигать свет. Она склонилась в пользу отрицательного решения.
— Пожалуйста, поторопитесь. — Амариллис сложила руки под грудью. — Уже очень поздно. Завтра мне надо рано быть в агентстве.
— Да, конечно. — Вид ее отблескивающих золотом волос заставил его острее почувствовать неудовлетворенное желание. — Вы собирались переслать мне счет.
— Лукас!
— Ухожу, уже ухожу.
Со стоической решимостью он прошел в прихожую. Его пиджак лежал на полу, куда он его бросил незадолго до этого. Лукас подцепил его небрежным жестом и перекинул через плечо.
— Лукас, я снова прощу извинить меня за непрофессиональное поведение, сомнительное с точки зрения этики. Не могу понять, как я могла оказаться такой безответственной.
Это уже переходило все границы. Трент резко повернулся у самой двери, ладонью закрыл ей рот и проговорил, заглядывая в огромные зеленые глаза:
— Если еще раз услышу извинения за отсутствие профессионализма, я за себя не ручаюсь, ясно?
Глаза Амариллис раскрылись еще шире. Она поспешно кивнула.
— Доброй ночи, мисс Ларк. — Лукас отнял руку от ее рта и открыл дверь. — Ложитесь в кровать и спите со своим «Кодексом профессиональной этики». Что касается меня, то я пойду домой и приму холодный душ.
Трент вышел в ночь и нарочито аккуратно прикрыл за собой дверь. На площадке он остановился и с удовольствием вдохнул освежающую прохладу, затем спустился по ступеням и пошел к своей машине. По телу разлилась тяжесть. В душе он ощущал какую-то смутную тревогу. Не было спокойствия и в мыслях. С первым он мог справиться, а вот от смятения в мыслях хорошего ждать не приходилось.
Вот что получается, когда имеешь дело с маленькими капризными концентраторами. Лукас открыл дверцу и скользнул на свое место перед рычагом управления, небрежно бросив пиджак на сиденье рядом.
Непонятно почему ему вспомнился роман, который он заметил в книжном шкафу у Амариллис, он назывался «Необузданный талант» Орчид Адамс.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109