Все как положено: ванна, унитаз и раковина.
Больше никого и ничего. Элизабет с облегчением перевела дух.
— В чем дело? — Джек невесело ей улыбнулся. — Думала, что в ванной лежит труп?
— А ты не думал?
— Такая возможность приходила мне в голову. Похоже, мы с тобой в последнее время смотрели слишком много фильмов.
Джек открыл ближайший шкаф. Пусто. Ни одежды, ни обуви. И никакого трупа.
Элизабет более внимательно осмотрела ванную комнату. На полу валялись влажные полотенца, но никаких предметов, которые мужчина обычно берет с собой в дорогу не наблюдалось. Ни бритвы, ни зубной пасты, ни презервативов.
Вернувшись в комнату, она увидела, что Джек открывает дверцу прикроватной тумбочки.
— Нашел что-нибудь?
— Нет. — Джек выпрямился. Лицо его было мрачным. — Этот подонок уехал. Собрал вещички и был таков. Да еще с такой поспешностью, что забыл в замке ключ.
— Напрашивается вопрос: почему?
— На это есть только одна объяснимая причина. — Джек обвел комнату задумчивым взглядом. — Кто-то предложил ему больше денег, чем я.
«— Ты причинила мне боль, Верна».
Работающий телевизор начинал действовать на нервы. Элизабет поискала глазами пульт. Он лежал на кровати, а рядом — видеокассета. Элизабет выключила телевизор и взглянула на кассету.
— Посмотри, что он оставил. — Она взяла кассету с кровати и вытащила ее из коробки. На кассете от руки было написано название: «Предательство».
Джек протянул ладонь.
— Дай-ка взглянуть.
Элизабет отдала ему кассету. Взяв ее, Джек направился к видеомагнитофону.
— Что ты собираешься делать? — спросила Элизабет.
— А ты как думаешь? Прокрутить пленку, конечно.
— О Господи! Это еще зачем?
— Кроме нее, в комнате больше ничего нет, и оставлена она на самом видном месте.
— Ты считаешь, Леонард Леджер специально нам ее оставил?
— В данных обстоятельствах это единственное разумное объяснение.
Джек нажал на кнопку. Лента тихонько зажужжала. На экране появилось черно-белое изображение.
Оно было расплывчатым — похоже, снимал любитель, — однако Элизабет без труда узнала дверь гостиничного номера. Гостиница явно была не из дорогих. Видна была часть холла, покрытого потертым ковром. Вот на экране мелькнула горничная, толкающая перед собой тележку. Она прошла мимо закрытой двери и исчезла из кадра.
Зато появилась другая фигура. Хайден Шоу.
Элизабет почувствовала, что ее затрясло. Подавшись вперед, она не сводила глаз с экрана. Хайден вытащил из кармана ключ от номера, открыл дверь и исчез внутри.
— Джек, что это?
— Пока не знаю, — ответил Джек, не отрывая от экрана глаз. — Но сюжет становится все более интересным.
В кадре возник еще один мужчина. Нервный коротышка с круглым лицом и практически лысой головой. Остатки волос на затылке были собраны в конский хвост. На носу поблескивали очки в металлической оправе. На мужчине был мешковато сидевший черный полотняный пиджак и брюки. На шее висели многочисленные цепи. В руках он крепко сжимал «дипломат».
— Тайлер Пейдж… — тихонько присвистнул Джек. Пейдж дважды стукнул в дверь. Она почти тотчас же открылась. Пейдж исчез внутри.
— Вот мерзавец, — тихонько проговорил Джек. — Так и знал, что без него тут не обошлось.
— Без Пейджа? Понятно же было, что он в этом деле замешан.
— Я говорю о Хайдене. Я знал, что он меня ненавидит, но представления не имел, что до такой степени.
Элизабет не знала, что тут сказать. Можно было только догадываться, что чувствуешь, когда видишь, как тебя предает собственный брат. Она коснулась руки Джека. Он этого даже не заметил.
Некоторое время на экране ничего не происходило. Наверное, снимавший выжидал, пока Тайлер Пейдж с Хайденом выйдут из номера, решила Элизабет.
Прошла еще пара минут. Элизабет бросила тревожный взгляд на дверь.
— Джек, сюда в любую минуту может кто-нибудь войти. Может, возьмем пленку домой и там досмотрим?
— Пожалуй. — Джек направился к видеомагнитофону. Но не успел он нажать на «стоп», как на экране возник еще один человек.
В первый момент Элизабет ничего не поняла.
А когда узнала себя, пол поплыл у нее под ногами, а руки похолодели так, словно она сунула их в ледяную воду.
Не дыша, смотрела она, как подходит к двери гостиничного номера и стучится.
Нет, этого не может быть!
Дверь номера открывается, и Элизабет входит в комнату, где ее дожидаются Хайден Шоу и Тайлер Пейдж.
Пленка резко оборвалась.
Внезапно Элизабет вспомнила название фильма.
«Предательство».
— Теперь уже скоро, — проговорила она теплым хрипловатым голосом, от которого у него мурашки побежали по спине. — Еще немного, и мы будем вместе. Только представь себе, Тайлер. Париж, Рим, Мадрид… Перед нами откроется весь мир.
— Да. — Тайлер Пейдж прижал трубку плечом и запустил руку в пакет с картофельными чипсами.
В комнате было темно. Лишь светился экран телевизора. Жуя чипсы, Тайлер любовался Бетти Дэвис.
— Тайлер?
— Я слушаю, Ангельское Личико.
На экране Дэвис в роли Лесли Кросби в приступе безумной ревности убивала своего любовника.
— Мы не должны встречаться, пока все это не кончится. Ты это понимаешь?
— Понимаю, — ответил он.
— Нам обоим это нелегко.
— Да, — согласился он.
На самом деле он уже впадал в тоску. Казалось, будто он заперт в этом доме целую вечность.
— До свидания, милый.
— Прощай, любовь моя.
Он положил трубку и уставился на экран. Он знал, что будет дальше. Лесли Кросби освободят в зале суда, но в конце она умрет. Закон жанра должен быть соблюден. Главная героиня понесет наказание за свое преступление.
Интересно, придется ли и ему нести наказание за свое преступление?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92