Элиссе же нравятся экстрасенсы.
— Интересно, что в них хорошего? — невинно спросила Верити.
— Ты меня обижаешь.
— Ничего, переживешь. — Мысли Верити были заняты другим. — Значит, ты уверен, что на вилле спрятан клад, и теперь хочешь его отыскать.
— Можешь считать это безумием, Верити, но я воспринял сие как вызов. Мне наплевать на клад — я хочу разгадать загадку того видения, узнать, почему оно так не похоже на все, что мы видели до сих пор. Я чувствую, что здесь скрыта какая-то страшная тайна.
— И эта тайна важнее, чем сундук, полный золота и драгоценностей?
— Да. — Он помолчал, потом еле слышно добавил:
— Я не успокоюсь, пока не узнаю, что за всем этим кроется.
Верити поплотнее запахнула парку: ночь выдалась холодная.
— Нужно действовать очень осторожно, Джонас.
— Согласен.
— И что бы ни случилось, будем держаться вместе. Ты понял?
— Раз уж мы об этом заговорили, — осторожно ввернул Джонас, — скажи, что ты хотела мне сообщить? Еще за ужином намекала.
— Подожди, вернемся в гостиницу… Ой, Джонас, посмотри! — Верити остановилась у витрины и как зачарованная стала рассматривать красно-оранжевые сережки. В полупрозрачных камешках отражался сумеречный свет и танцевали огненные всполохи. Верити влюбилась в них с первого взгляда. — Какие хорошенькие, правда?
Джонас мельком взглянул на витрину:
— Да, ничего. Такого же цвета как твои волосы. Тебе больше пойдут украшения под цвет твоих глаз, а не волос.
— Но мне нравятся именно эти красные сережки, — настаивала Верити. — Может, зайдем сюда завтра утром?
— Не увиливай, Верити. Ты обещала мне что-то сказать. Сейчас самое время. — Он взял ее за руку и решительно потащил прочь.
Возможно, она слишком поторопилась, тревожно думала Верити, поднимаясь по лестнице гостиницы. Нужно было сначала сходить к доктору или по крайней мере пройти тест на беременность. Все, на что она опиралась, — задержка в месячных и профессиональное мнение Оливера Крампа; конечно, если ему можно доверять.
Впрочем, Верити чувствовала, что тянуть с признанием больше нельзя. Они с Джонасом миновали безлюдную прихожую и стали подниматься по лестнице на второй этаж. Верити собиралась с духом для предстоящего разговора. Джонас отворил дверь номера и вошел за ней следом. Верити остановилась у окна.
— Итак, Верити?
Она обернулась. Джонас развязывал галстук, во взгляде его читалось напряженное ожидание.
— Джонас, я много передумала…
— Я так и понял. — Он отшвырнул галстук и принялся остервенело расстегивать рубашку, сердито прищурив глаза. — Я давно уже понял это по твоему странному поведению. Порой мне кажется, что ты живешь в каком-то своем мире или вынашиваешь какие-то планы, которыми не хочешь со мной поделиться. Слушай, Верити, я старался не обращать внимания на твои выходки, но есть вещи, на которые не так-то просто закрыть глаза. Терпение мое иссякло. Будь так любезна, объясни мне, в чем дело. Только не говори, что все это мои досужие домыслы.
Верити обернулась и уперлась взглядом в картину на стене. На полотне было изображено крушение корабля — люди цепляются за тонущие обломки, рядом шныряют акулы. Она чувствовала сейчас то же самое, что и эти несчастные. Верити осторожно кашлянула.
— В жизни порой происходят незапланированные события, — начала она, вновь отвернувшись, — которые сводят на нет все наши планы. Никто в этом не виноват — так уж случается.
— Ради Бога, Верити, перестань ходить вокруг да около! Говори же наконец, что случилось!
— Ладно. Как ты смотришь на то, чтобы стать отцом, Джонас?
— Что?! Вот так черт!
Послышались какое-то шуршание, потом стук и приглушенное проклятие. Верити резко обернулась и увидела, как Джонас пошатнулся и отчаянно замахал руками: он запутался в спущенных брюках, потерял равновесие и, схватившись за стойку кровати, чтобы не упасть, тотчас запрыгал на одной ноге. Лицо его выражало крайнюю степень недоверия.
Верити с удивлением наблюдала, как Джонас неловко плюхнулся на постель и неожиданно сполз на пол.
Она никогда раньше не видела, чтобы он терял равновесие. В одно мгновение его покинули ловкость и кошачья грация, которые прежде были присущи ему.
Джонас наконец тяжело сел прямо на полу и взглянул на нее снизу вверх с нескрываемым изумлением.
— Ты хочешь переспросить? — хрипло выдавил он.
Внутри у Верити все сжалось.
— Ты же слышал. Так как ты на это смотришь?
— Думаю, — осторожно заметил Джонас, сбросив ботинки и освобождаясь от брюк, — ты спрашиваешь не из праздного любопытства?
Верити зябко поежилась и отрицательно покачала головой.
— Мне не до этого, Джонас. Я беременна.
— Когда ты об этом узнала? — Он отшвырнул брюки и подошел к ней, играя желваками. Глаза потемнели.
Верити потупилась.
— Не слишком-то ты обрадовался. Я так и знала.
— Я тебя спрашиваю! — Он пальцем приподнял ее подбородок, заставляя взглянуть в глаза.
— Недавно. Перед тем, как вы с отцом отправились вызволять Лехая.
— И даже словом не обмолвилась!
— Ты бы подумал, что таким способом я хочу тебя удержать, — ответила она, гордо сверкнув глазами.
— А тебе не приходило в голову, что я тоже имею право знать об этом?
— Да я сама ничего точно не знала до сегодняшнего утра, — стала оправдываться она.
— А что случилось сегодня утром?
— Я получила некоторые подтверждения, — пояснила Верити, вспомнив странный разговор с Оливером Крампом. — Пожалуйста, не кричи на меня, Джонас. Я сказала тебе, как только окончательно, уверилась в этом.
— Благодарю. Я польщен, — мрачно заметил он, взял ее побледневшее лицо в свои ладони и легонько сжал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99