Потом взял куртку и вышел из дома.
От тумана остались редкие серые пряди. Стоя на крыльце дома Мейкписа, Калеб за группой деревьев различал коттедж Сиренити. Несмотря на неважное настроение, он слегка улыбнулся и стал вспоминать свои первые вчерашние впечатления.
Домик Сиренити был похож на иллюстрацию к волшебной сказке. Построенный из бревен и натурального камня, с толстой дымовой трубой и круто наклоненной крышей, он явно был творением любящих рук. Он был маленький, изящный и излучал невероятное радушие и очарование. Идеальное жилище для леди, которая выглядит так, словно ей нравится в полночь танцевать на лугу при лунном свете. Несмотря на прохладный прием, который ему там оказали накануне, он обнаружил, что горит нетерпением туда вернуться.
Он натянул кожаные перчатки и спустился с крыльца. В этот момент он с радостью пошел бы на убийство за чашку кофе. Он надеялся, что кофе есть у Сиренити. В такое утро просто чаем было не обойтись.
Дорога до коттеджа была недолгой. Ее джип по-прежнему стоял на дорожке рядом с его «ягом», но когда он забарабанил в дверь, никто ему не ответил. Калеб попробовал ручку и с досадой покачал головой, когда она легко повернулась у него под рукой. Эта женщина и в самом деле не от мира сего. Даже не потрудилась запереть дверь.
— Сиренити?
Ответа не было. Он закрыл дверь и сошел по ступенькам. Взглянул на джип и понял, что пешком она вряд ли ушла далеко. Было рано, но она могла пойти в поселок выпить кофе.
Он не мог не отметить, что она не пригласила его с собой.
Меньше чем через десять минут он уже был в центре Уиттс-Энда.
Единственное, что можно было сказать о небольшой группе причудливых, в высшей степени оригинальных сооружений индивидуальной постройки, составлявших центральную часть Уиттс-Энда, — каждое из них было единственным в своем роде. Там было несколько необычных геометрических конструкций из дерева и стекла, с украшениями в ярких и сочных тонах. Рядом с продовольственным магазином Калеб заметил маленькое кафе. Внутри горел свет.
Свет горел и в магазине. Из любопытства Калеб свернул и вошел сначала в магазин Сиренити. Где-то над головой звякнули колокольчики, когда он открывал дверь.
— Сиренити? Вы здесь?
В проходе между полками появилось что-то странное в развевающихся одеждах шафранного и оранжевого цветов. Оно плавно приблизилось к нему, словно плывя по воздуху. В первый момент он не мог решить, было ли представшее пред ним существо мужчиной или женщиной. Его голова была обрита наголо. Нос украшало продетое в него кольцо.
— Сиренити здесь нет. — В голосе звучали замогильные полутона, но он был определенно женский.
— Кто вы? — спросил Калеб.
— Меня зовут Зоун.
— А меня — Калеб Вентресс.
— Калеб Вентресс. Опасность, смятение и неразбериха.
— Вы не правы. Все как раз наоборот, — сказал Калеб. — Я консультант по вопросам бизнеса. Моя работа — разбираться в неразберихе и приводить все в порядок.
— Вы — великое неизвестное. — Зоун воздела руки к потолку ритуальным жестом. Широкие рукава ее одежды соскользнули вниз, и стало видно, что на каждой руке у нее надето несколько серебряных браслетов. — Из хаоса и риска родятся перемены, но пока еще нет знака, чтобы судить, будут ли эти перемены к лучшему.
— Мой послужной список ясно показывает, что перемены будут крайне выгодны всем заинтересованным сторонам. Не скажете ли мне, где моя клиентка?
— Клиентка?
— Сиренити. Может, помните? Она ваша работодательница.
— Сиренити ушла.
— Куда?
— В хижину бедняги Эмброуза. Сказала, ей что-то нужно оттуда взять.
— Негативы, — пробормотал себе под нос Калеб. — Конечно же. Я должен был сам догадаться.
— Всем негативным силам противодействуют позитивные, — нараспев произнесла Зоун. — Такова природа вселенной.
— Разумеется. Послушайте, как мне найти дом Эстерли?
— Беспокойство и смятение, — прошептала Зоун. — Беспокойство и смятение. И большая опасность. Я видела предупреждение в тумане. Я надеялась, что это сон, но теперь боюсь, это было настоящее видение.
— Давайте так, — терпеливо продолжал Калеб. — Если вы не скажете мне немедленно, как туда идти, мы с вами серьезно побеседуем о вашем возможном — в лучшем случае — пособии по безработице.
— Как выйдете, поверните направо. От конца поселка первый поворот налево. Хижина Эмброуза в конце дороги.
— Спасибо, — сказал Калеб. — Вы мне очень помогли.
Глава 4

Глубокое чувство печали охватило Сиренити, когда она просматривала обширный архив, хранившийся у Эмброуза в подвале. У человека был такой талант, думала она. Но вечная борьба с бутылкой и характер, мешавший нормальным отношениям с окружающими, поставили под угрозу его художнический дар. Перед Сиренити предстали свидетельства его постоянных неудач. Шестнадцать картотечных ящиков, набитых непроданными фотографиями.
И соответствующими негативами.
К счастью, Эмброуз систематизировал материалы по времени, чаще всего объединяя работы трех-четырех лет. В этих пределах он располагал все в алфавитном порядке. Сиренити вытянула один из ящиков, где были собраны материалы Эмброуза за последние три года, и стала искать себя. Как она и ожидала, папки находились в прежнем идеальном порядке.
Она нашла папку с этикеткой «Мейкпис, Сиренити» почти моментально. И уже собиралась заглянуть туда, как вдруг у нее над головой раздались чьи-то шаги по деревянному полу. Она замерла на месте.
— Сиренити?
Из-за толстого деревянного перекрытия подвала ее имя прозвучало глухо, но не узнать этот низкий, глубокий голос было невозможно. Наверху был Калеб.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108