– спросила Сэм.
– Нет, не всегда, хотя вне средин, пожалуй, чаще облачно. Это Ветер Перемен. Он влияет на погоду на обширных пространствах.
Сэм кивнула, повернулась и снова взглянула вдаль, за границу тумана.
– Эй, что это?
Покатые зеленые холмы вдали пропали, на их месте возвышалась величественная стена гор, снежные вершины которых вздымались выше облаков, четко выделяясь на лиловом фоне.
– А где же те холмы? – спросила Чарли. – Ведь еще минуту назад там не было никаких гор!
Она повернулась и посмотрела на леса, словно пытаясь убедиться, что все еще находится на том же самом месте, потом снова на горы. Леса были на месте, горы – тоже.
Зенчер усмехнулся:
– Это Максут, точнее, так его называют акхарцы. Там выделывают лучшие меха во всем Акахларе.
– Да, но куда же все-таки провалились холмы? – добивалась Сэм.
– Они тоже здесь. Те места, что видны отсюда, целые миры, а не просто их срезы. Только малая часть этих миров перекрывается здесь в одно и то же время. Если подождать, может быть, несколько минут, а может, несколько часов или дней, то станет видна часть другой земли. Такова переменчивая природа Акахлара. Они появляются и исчезают вокруг средин – то здесь, то где-то еще, то не появляются вовсе, Я навигатор. Я знаю, как определить, в каком месте Акахлара я нахожусь в данное время. Я могу проложить путь, короткий или длинный, между двумя точками нашего мира и провести других по этому пути. Но я не знаю, что будет в конечной точке пути в определенное время, так же, как ничего не могу сказать о том, через какие миры пройдет мой путь. Это может быть Максут, или Хабандур, или один из сотни других клиньев. Только акхарцы и их лоцманы могут точно выбирать свой путь и место назначения, и ни один лоцман никогда не скажет, как ему это удается. Я могу прийти точно в указанное место и оказаться за много миров от своей цели. Вот почему путешествия на большие расстояния невозможны без лоцманов. Все они акхарцы, каждый из них работает в своей округе, и за каждой гильдией лоцманов закреплен определенный клин. Когда я бежал из своей родной страны, со мной не было лоцмана, у меня не было навигаторских навыков, и только счастливый случай и рука богов не дали мне погибнуть.
"Так вот зачем он нас сюда привел, – подумала Сэм. – Он подозревает, что мы не очень-то доверяем ему, и хочет показать, что нам не выжить в этом мире, если мы останемся одни. Хорошенькое же время он выбрал для этого, черт его возьми!"
– Утром мы поедем внутрь страны, вон туда, – говорил между тем Зенчер, показывая на лес позади них. – Эта средина довольно большая. Как раз за этими холмами проходит дорога, а дороги обычно ведут либо в столицу, либо к границе. Пойдемте – завтра еще успеем попотеть. Побудем немного в прохладе, пока можем.
Они спустились и вошли в пещеру. Как ни хотелось подругам остаться вдвоем, такая возможность представилась им только поздно вечером.
– Ты как думаешь, он с нами искренен или наоборот? – спросила Чарли.
– Наоборот, – уныло отозвалась Сэм. – Сегодняшнее маленькое представление должно было показать нам, насколько мы зависим от его милости. Сказать правду, я теперь совершенно не представляю, что Нам делать, черт бы его побрал! Если мы удерем в леса среди ночи, то скорее всего свернем себе шеи, а если направимся в город, то нас нетрудно будет выследить. Нам придется несколько миль брести в тумане, и где мы потом окажемся, вообще неизвестно.
– По-твоему, те вампиры, о которых он рассказывал, действительно существуют? Сэм пожала плечами:
– Может, и не там, где он говорил, но стоит взглянуть на Ладаи, и понимаешь, что здесь могут быть и вампиры, и что-нибудь похлеще. Похоже, без провожатого шансов у нас будет немного.
– Но Зенчер прикончит нас при первой же возможности. Почему бы ему, например, не загипнотизировать нас тем кристаллом и не приказать самим выдать себя?
– Ну, не знаю. Он словно сам боится этой вещи. Но здесь, наверное, есть тьма способов, которыми он может воспользоваться против нас. Мы ведь не почувствовали бы самый сильный наркотик в рогаликах, что готовит Ладаи? Но здесь только мы и они. Случись что с нами, и, пожалуй, Булеану нетрудно будет догадаться, что его предали, а? А в большом городе… Может быть, он надеется, что мы как-нибудь сами себя выдадим, а ему не потребуется и пальцем пошевелить.
– Значит, так, – задумчиво подвела итог Чарли. – Если смотаться прямо сейчас, скорее всего мы пропадем, а ом выйдет сухим из воды. Если поехать с ним, то какая-то надежда все-таки есть. К тому же здесь все говорят на акхарском. Ладаи с нами не будет. Ему придется говорить о нас по-акхарски, а он ведь не знает, что ты понимаешь их язык. По крайней мере узнаем заранее, какую подлость он задумает. А это уже кое-что.
Сэм кивнула:
– Да, об этом я не подумала. Ну, пока мы еще в безопасности, можно и поспать немножко. Завтра нам придется держать ухо востро.
– Вот что еще, Сэм. Надо бы как-нибудь держать меня в курсе того, что происходит вокруг, по так, чтобы Зенчер не сообразил, что ты понимаешь их язык. Мне кажется, он не больно-то хорошо выучил английский. Думает он на этом самом акхарском, поэтому и заговорил на нем, когда занервничал. По-моему, он все время вроде как делает двойной перевод: с акхарского и на него.
– Ну и что?
– Ну я все думала о том, что ты мне сказала, помнишь, будто этот язык не похож ни на какой другой, который ты когда-либо слышала. Если у него в голове именно акхарский, а не английский, то какого черта нам не попробовать поговорить по-тофслянски?
Сэм подумала немного и криво усмехнулась.
– Мне кажется, это можслет очслень помслочь, – громко ответила она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96