Так можно неделями бросаться в драку, а потом приходить в себя связанным.
Стараясь всем своим видом показать, что, дали бы ему волю, от всей деревни и мокрого места не осталось бы, эльф с негодованием скинул руку мага с плеча и отошел в сторону. Однако ладонь с рукояти меча убрал.
– Мы с благодарностью принимаем ваше приглашение.
Еще дюжина талеров поменяла своего владельца.
Несмотря на почтенный возраст, хижина оказалась весьма крепкой. Порезав на столе холодное вяленое мясо, друзья собрались было приступить к ужину, когда их неожиданно прервал стук в дверь.
Никто из малого народца так постучать просто не сумел бы.
Убедившись, что клинок легко вынимается из ножен, Терри открыл дверь, предусмотрительно загородив собой проход.
На пороге стоял высокий мужчина в темно-зеленом дорожном плаще, из под которого виднелись ребристая рукоять меча и сверкающий панцирь доспехов. Открытое лицо с коротко стриженной каштановой бородкой невольно внушало доверие. Однако глаза, внимательно изучавшие собравшихся, были слишком серьезными и проницательными, чтобы позволить талиссе расслабиться.
– Мне будет позволено войти?
Терри молча посторонился. Когда незнакомец переступал порог, плащ слегка распахнулся, открыв висящий на шее медальон на тонкой платиновой цепочке.
Лунный эльф так и впился в него взглядом. Зеленый листик, сделанный из цельного изумруда. Символ Ашшарат.
– Мой монастырь оказывает енн'ар посильную помощь, – не присаживаясь, незнакомец сразу перешел к делу, – а они в ответ считают своим долгом предупреждать нас, если что-то кажется им необычным.
– И что же в нас такого необычного? – Мэтт оторвался от куска мяса и выглядел сейчас взъерошенным, как собака, у которой пытаются отобрать кость.
– Талисса – редкость в наших краях.
Вошедший помедлил и, словно вспомнив, что забыл представиться, склонил голову:
– Лентал, паладин Дарующей Жизнь.
Все с облегчением вздохнули и подвинулись, освобождая гостю место у очага.
– Не согласится ли благородный паладин разделить с нами эту скромную трапезу? – Айвен сделал приглашающий жест в сторону стола.
Лентал улыбнулся:
– Поверьте, друг мой, ваша трапеза – пир по сравнению с монастырской.
И, скинув плащ, подсел к очагу.
Представив остальных, Терри словно невзначай поинтересовался:
– Вы сказали, что ваше имя Лентал тен… Или Лентал айн…
Принадлежность паладина к старому имперскому дворянству сомнений не вызывала. Однако тот лишь еще раз улыбнулся:
– Поскольку мы не при королевском дворе, вы – просто Терри, а сей почтенный гном – просто Мэтт, я, признаться, не вижу смысла в излишних церемониях.
– И откуда же вы знаете, что мы – талисса? – подозрительно спросил Мэтт.
«Кого-то он мне напоминает, – подумал гном. – Но кого? Убейте – не вспомню.»
– От Зеленой Девы, – коротко ответил Лентал. – Я не рискую навязывать вам свое общество, господа, однако если вам вдруг нужна помощь…
В этот момент Кадтрист быстро наклонился к сидящему рядом Торреру и одними губами произнес:
– Выйдите сейчас вслед за мной из хижины.
И прежде, чем эльф успел хоть что-то спросить, громко заявил:
– Я ненадолго.
Встав со своего места, разбойник бодро направился к двери. Терри уже хотел было преградить ему дорогу, когда Торрер поднялся вслед за пленником:
– Я пригляжу.
Плотно прикрыв дверь за собой, Торрер вопросительно посмотрел на разбойника. Но тот не начал говорить, пока не отвел эльфа в сторону и не оглянулся несколько раз, желая удостовериться, что их никто не подслушивает. Теперь на его лице отражался настоящий ужас.
– Милостивый господин! Я знаю, что вы мне не поверите, но…
Пленник пошатнулся. Из его горла донесся сдавленный хрип, на губах показалась кровь. Когда Торрер подхватил его, Кадтрист еще силился что-то сказать, но эльф видел, что Орроба уже коснулась пленника своей рукой.
Ничего не понимая, Торрер опустил безжизненное тело на землю. И отшатнулся: в груди разбойника торчала отливающая синевой рукоять кинжала. Лезвие вошло прямо в сердце.
Не веря своим глазам, эльф огляделся по сторонам.
Никого.
Их было двое. И теперь один из них мертв.

Глава XVII

Пятый подземный уровень Лайгаша. Череда окованных тусклым металлом дверей. Хрупкого огонька свечи едва хватает, чтобы не наступить в очередную зловонную лужу, как нарочно расплывшуюся в самой середине коридора.
Выругавшись, стражник поднял свечу повыше. Кажется, здесь.
Лязгнул засов, но пришлось еще подналечь на дверь плечом, чтобы она распахнулась. В этой тюрьме узники появлялись редко: Протектор предпочитал либо казнить их на месте, либо отправлять в Альдомир на суд синклита.
Пламя свечи в ужасе шарахнулось от покрытых лишайником и непросыхающей слизью стен, и стражнику пришлось прикрыть его рукой.
Пара крыс, мерзко вереща, кинулась прочь от его тяжелых сапог.
– Кушать подано, милостивый господин.
Изможденный старик, сидящий в углу на куче сырой соломы, благосклонно кивнул, словно не замечая неприкрытой иронии. Когда он потянулся к миске, в которой плавал кусок непропеченного хлеба, звенья тяжелой цепи протестующе звякнули.
– Спасибо, сын мой. Пусть и твоя трапеза будет столь же изысканна и обильна.
Стражник на секунду замер. Издевается? Вроде непохоже, вон как на похлебку накинулся, только ложка мелькает.
Невнятно буркнув что-то в ответ, тюремщик привалился к косяку. Ел бы уж поскорее, что ли. Сколько сидит, а все…
Стражник задумался. А сколько здесь, действительно, этот старикан? День? Год? И то и другое казалось одинаково похожим на правду.
Тюремщику стало не по себе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153