Она разрезала кости кролика электрическим ножом. Ира подарила мне этот нож на Новый год.
– Ты знаешь, я написала книжку…
– Зачем? – удивилась Ира. Не выключая нож.
– Не знаю. Просто захотелось. И она понравилась редактору! Они хотят ее напечатать!
– А деньги за это платят?
– Деньги платят за то, чтобы ты кролика вкусно приготовила, а не за то, чтобы ты из его костей фарш делала. Выключи нож.
– Я буду говорить, что работаю у писательницы, представляете?
Я решила сама потушить кролика.
– Ну, хоть сколько-нибудь платят? – допытывалась Ира.
– Да не особо там платят… это другое. Я написала книгу, и она кому-то понравилась. Понимаешь?
– Вот если бы платили, я бы тоже могла написать.
– Про что?
– Да хоть про вас!
Кролик не получился.
Он вонял несвежей рыбой, и я обреченно вдыхала его аромат, пытаясь к нему привыкнуть.
Это был ужин для моей мамы.
Сегодня вечером она привезет из Ялты моего шестилетнего сына.

2

Посмотрела телевизор.
Рассказывали про то, что в рамках кампании по борьбе с курением меняется дизайн сигаретных пачек. Сигареты теперь будут продаваться в коробке, похожей на гробик. Намек на скорую смерть.
Я подумала, что тогда надо поменять и дизайн автомобилей. И конечно же самолетов. И некоторая еда в супермаркетах тоже должна продаваться в гробиках. И дома, в которых живем. Гробик на колесах. Гробик с пропеллером. Со сроком хранения и показателем калорийности. Гробик с кухней и телевизором. И, собственно, сам гробик: гробик-переноска.
Я думала об этом, заходя в супермаркет. Тележка – гробик.
Я складывала в него продукты с полок.
Гробик – шапочка на голове кассирши.
– За телефон можно заплатить? – спросила я.
– Можно! – голос с того света. Из-под гробика-шапки.
Человек за мной – удивительно знакомое лицо.
Как будто эти глаза уже на меня смотрели.
Точно! Он – с телевидения. Аналитическая программа, которую закрыли почти сразу после выборов. Следом за ним написали заявления об уходе почти полканала. Нашумевшая история.
– Номер телефона?
Гробик – телевидение.
Я продиктовала свой номер. Протянула деньги.
Переложила пакеты снова в гробик-тележку.
Потом в гробик-машину. Джип.
Зазвонил телефон. Номер не определен.
Я ехала мимо вереницы таких же, как у меня, гробиков на колесах.
– Девушка! – незнакомый голос. – Вы пакет забыли! В супермаркете!
– Что? – не поняла я.
Зажав телефон между ухом и плечом, я включила дворники. Пошел дождь.
– Пакет в супермаркете. Вы сейчас где?
– Я? Я отъехала… – Я не стала ему рассказывать про гробик, в котором уютно ехала домой. – А вы кто? – поинтересовалась я довольно агрессивно.
– Да я никто. Я просто пакет ваш забрал. Думал – догоню…
– А откуда вы телефон-то мой узнали?
– Да вы же номер свой сказали кассирше, а у меня память профессиональная. Вы где?
– Да я… домой уже… – Я пыталась понять: это звонит ведущий? Нет, вряд ли.
– Вы на какой машине?
– Джип… зеленый…
– Так я за вами, оказывается, еду!
Я увидела его в зеркало.
Остановитесь, я вам пакет отдам.
Я остановилась почти посередине дороги. У меня никогда не было проблем с парковкой.
– Здравствуйте, – он улыбался. – Меня зовут Александр.
Ведущий.
– А я знаю, – я тоже улыбнулась. И забрала пакет в открытое окно.
– А у вас зонтик есть?
– Я не люблю зонтики, – сказала я.
И почему-то подумала: если идти вдвоем под двумя зонтиками, взявшись за руки, дождь будет капать? На руки? Или нет?
– До свидания, – сказала я. – И спасибо.
И нажала на кнопку стеклоподъемника.
Дождь хлестал по стеклу, оно плавно поднималось, а лицо ведущего, наоборот, постепенно тонуло и исчезло окончательно, когда мое окно закрылось.

Когда я подъехала к дому, дождь уже закончился.
Как мило: в одном из пакетов оказались чипсы и банка сардин в томатном соусе. И еще тертый пармезан. Никогда не покупала ничего подобного.
За пармезан – спасибо.
А чипсы я не ем. Жизненные принципы не позволяют.
Сардины попробовала. Вкусно.
Съела полбанки и открыла пакет с чипсами.
Доела и то и другое.
Почувствовала себя телеведущей. Опальной.
Ай да Пушкин! Ай да сукин сын! Тоже, кстати сказать, Александр Вот так, значит, телеведущие сейчас с девушками знакомятся.
Я посмотрела на телефон – звонков не было.
Вспомнила его улыбку. И как он тонул. Достойно. Как капитан подводной лодки, который остался на корме. А лодка погружалась в море. Я где-то в кино видела.
Сытая улыбка не сходила с моего лица.
Я вышла на улицу. Странно, дождь прошел, а не холодно. Даже наоборот.
Я посмотрела в небо.
Лучше всего умереть как птица – на лету. Замерзнуть. И падать, продолжая полет.

Самолет Алика потерпел аварию. Они совершили экстренную посадку прямо на воду. Самолет летел из Гватемалы в Москву.
Он спускался по надувному трапу, сняв свои начищенные лайковые ботиночки. Вместо того чтобы ужинать в «Аисте» с друзьями.
Может быть, даже он потерял их. Ботиночки.
По «Муз-ТВ» показывали рейтинг туалетов в ресторанах. На первом месте – туалет с прозрачной перегородкой между мужским и женским. На четвертом – туалет с ванной. В ванне плавали рыбки.
Телеведущий не звонил.
Может быть, он вовсе и не знакомился со мной? Может быть, я действительно оставила пакет в супермаркете, а он по-честному хотел его мне вернуть? И случайно передал свои чипсы? Свои, наверняка любимые, чипсы!
Кажется, я покупала шампунь. В моих сумках его не было.
Зазвонил телефон. Странной, дребезжащей мелодией, как будто жаловался.
Мой телефон исхитрялся сам каким-то неведомым науке и технике способом менять звонок.
Сегодня я бы тоже с удовольствием подребезжала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9