Однако если она действительно потеряла память, то это многое объясняло.
И ему, по-видимому, придется ей поверить: на это были причины. Во-первых, монахини не лгут. А во-вторых, Джессика стала совсем другой. Он и в самом деле с трудом узнал в этой разъяренной фурии прежнюю Джессику, ту, которую он очень хорошо знал. Раньше она смотрела на него как на божество, с нескрываемым восторгом и безоглядной любовью. Это началось с того дня, когда возле церкви девочки посмеялись над ней из-за того, что она не умела читать, о чем все узнали на уроках в воскресной школе. Он одним взглядом заставил их замолчать и попрятаться за спины матерей.
До этого дня он не обращал на Джессику никакого внимания. Она была для него просто соседской девочкой, которая бегает, когда и куда ей вздумается. В то время как другие двенадцатилетние девочки зубрили алфавит, постигали искусство вышивания и, самое главное, учились чувствовать и вести себя как маленькие леди, Джессика Хэйворд была полностью предоставлена самой себе. Вильям Хэйворд уже тогда был печально знаменит тем, что ни в грош не ставил мнение соседей. А уж отцом он был и вовсе никудышным, если не сказать хуже. Однако, по каким-то неведомым причинам, маленькая Джессика боготворила своего отца.
Было еще кое-что, чего Лукас не мог ни понять, ни объяснить — причины, по которым он решил ввязаться в это дело. Ведь он был тогда молодым двадцатилетним парнем, и ему было чем заняться. Но уже тогда в этом брошенном ребенке, в ее задумчивых серых глазах было что-то такое, что заставило дрогнуть его сердце. А может, это был результат воспитания. Хотя у Уайльдов никогда не было лишних денег, все, кто нуждался в помощи, всегда могли рассчитывать на доброту и сочувствие его отца.
Но каковы бы ни были причины его внезапного интереса к Джессике, Лукас занялся девочкой всерьез. Во-первых, он поговорил о малышке со своей матерью, а когда ее попытки убедить Хэйворда уделять больше внимания воспитанию и образованию Джессики окончились ничем, Лукас привлек к этому делу констебля. Страж порядка постарался настолько усложнить жизнь Хэйворда, что тот был счастлив отправить Джессику в школу мистера Дэйма в городе.
Поэтому было вполне естественно, что Лукас стал интересоваться ее успехами, а она, в свою очередь, начала превозносить молодого человека и смотреть на него как на своего кумира. Дальше — больше. Он с некоторым изумлением, но не возражая, наблюдал за тем, как растет ее преданность ему, несмотря даже на то, что иногда проявления этой преданности становились несколько утомительными. Однако все изменилось незадолго до того, как он ушел на войну, когда Джесс буквально загнала его в угол в его собственной конюшне.
После этого он никогда больше не мог смотреть на нее как на ребенка.
Он попытался деликатно охладить ее пыл. Он всегда обращался с ней именно так. Но Джессика не была бы Джессикой, если бы не воспользовалась подходящим случаем. Помнится, он говорил ей что-то о том, что когда-нибудь она встретит молодого человека своего возраста и влюбится в него… В этот момент она встала на цыпочки, обвила руками его шею и поцеловала. Он улыбнулся, когда ее губы коснулись его губ. Это был ее первый поцелуй, и Лукасу не хотелось испортить приятное впечатление. Тогда ему казалось, что именно он и должен быть первым, кого она поцелует, однако следующая мысль, внезапно возникшая в мозгу, смутила его самого — на самом деле он хотел быть ее первым мужчиной.
Осознание этого желания привело Лукаса в такое замешательство, что несколько секунд он плохо соображал. Потом он схватил девушку за плечи, чтобы оттолкнуть ее, но было уже слишком поздно. Непонятно, как Джессика ухитрилась это сделать, но в следующее мгновение она толкнула его, и они оба упали на сено. Его бы, конечно, это рассмешило, если бы не приближающиеся звуки голосов Адриана и Беллы. Они громко звали Лукаса. Молодой человек не только почувствовал себя неловко — он испугался.
Средь бела дня они с Джессикой были в конюшне одни, в пустом стойле на куче сена. Она лежала на спине в задравшейся юбке, а он оказался как раз между ее бедер, всем телом крепко прижавшись к ней. Увидев их в этот миг, никто бы не поверил, что пуговицы на его штанах все еще были застегнуты.
Когда дверь конюшни со скрипом приоткрылась, Джессика вобрала в легкие побольше воздуха, и Лукас с ужасом понял, что она задумала. Маленькая ведьма подстроила ему ловушку! Она собиралась закричать, чтобы Белла застала их вместе. Так она хотела отомстить Лукасу за любовь к Белле.
Он не растерялся и крепко зажал ей рот рукой. А спустя несколько мгновений, слыша удаляющиеся звуки шагов Беллы и Адриана, он так сильно встряхнул Джессику, что она, наверное, запомнила это на всю жизнь. Позже Лукас прочел ей ханжескую проповедь о том, как опасно возбуждать страсть в мужчинах. А когда Джессика, почти рыдая, стала возражать и убеждать его в том, что на самом деле Белла не любит его, что она ему совсем не пара и никогда не сделает его счастливым, он намеренно жестоко сообщил ей, что любит Беллу и будет любить ее всю жизнь.
Ему казалось, что он говорит чистую правду, а кроме того, ему и в голову не приходило, что Джессика могла оказаться гораздо умнее, чем он. На самом деле привлекательность Беллы заключалась не только в ее красоте, но прежде всего в том, что за ней давали немалое приданое, поэтому претендентов на ее руку было предостаточно. Однако по каким-то неведомым причинам из всех своих воздыхателей она выбрала его.
Это льстило его юношескому самолюбию и тщеславию. И теперь дело оставалось за ее отцом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143