О боги, какой же сладкой была месть! Он почти ощущал ее вкус.
Нет, не месть, поправил себя Колбурн. Правосудие. Подобные Маскарону не должны оставаться безнаказанными, в то время как кости их жертв гниют в безымянных могилах. Дантон, Марат и Робеспьер – организаторы сентябрьских убийств и зверского террора, последовавшего за ними, – какое-то время купались в лучах славы, но поплатились за свои грехи. А люди, которые держались в тени, смогли ускользнуть.
На протяжении многих лет Маскарону и Майяру удавалось скрываться от герцога Дайсона. Остальные «судьи» этих фальшивых трибуналов один за другим попадали к нему в руки. Нет, сам Кэм не наносил смертельного удара. Но все равно, именно герцог Дайсон с помощью Родьера и его агентов уничтожал всех этих людей. Только Маскарону и Майяру удавалось не попасться в длинные руки Колбурна.
Майяр оказался осторожнее своего бывшего начальника. Родьер обнаружил, что тот живет в Париже под вымышленным именем. Даже приход к власти Наполеона Бонапарта не заставил Майяра утратить бдительность.
«Как он умен, – подумал Кэм, – и все же бессилен избежать расплаты». Все оказалось легко организовать. Пару слов, сказанных выжившим родственникам одной из жертв фальшивых трибуналов Майяра, и правосудие свершилось. Тело Майяра со сломанной шеей вытащили из Сены всего месяц назад.
С Маскароном же нельзя было так просто расправиться. Официально было признано, что он не принимал никакого участия в тюремных побоищах. А когда во главе государства оказался Бонапарт, Маскарон молниеносно получил власть и состояние. «Таким же молниеносным будет его падение», – мрачно пообещал себе Кэм.
И в то же время Маскарон уже не раз доказывал, что у него, как у кота, девять жизней, а то и больше. Снова и снова, даже когда весной девяносто четвертого, после того, как Дантон и его последователи отправились на гильотину, Маскарон исчез. Ему чудом удалось ускользнуть от Кэма. Родьер дюжину раз выходил на след Маскарона и снова терял его. Поиски Габриель де Бриенн, которая, как был уверен Кэм, в конце концов, приведет их к Маскарону, оказались бесплодными. Складывалось такое впечатление, что после бойни в тюрьме Аббей девочка исчезла с лица земли.
Но вскоре после тех ужасных событий Родьер, к своему глубочайшему изумлению, обнаружил одну интересную вещь: Габриель де Бриенн была внучкой Маскарона. Кэма же эта новость нисколько не удивила. Он предполагал нечто подобное с того самого момента, как взглянул в изумрудно-зеленые глаза ребенка. Глаза Маскарона. Поначалу Кэму не удавалось убедить в этом Родьера. Последнему было кое-что известно о Маскароне еще задолго до Французской революции. Будучи парижскими юристами, они вращались в одних и тех же кругах. Если кто-то из родственников Маскарона и выжил, никто не знал об этом.
Родьеру понадобился почти год, чтобы как-то разобраться и этой истории. Он выяснил, что Антуан Маскарон и его внучка были чужими друг другу. Мать девочки воспитывались в деревне под присмотром родителей жены Маскарона. Тогда Антуан еще поддерживал отношения с родней жены. Спустя некоторое время Маскарон, в сущности, перестал общаться с дочерью. А когда она вышла замуж за де Бриенна и родила Габриель, разрыв стал полным. Для Маскарона его дочь перестала существовать.
«Так было до той ужасной ночи, когда в тюрьмах устроили бойню», – думал Кэм.
Даже для такого черствого и расчетливого человека, как Антуан Маскарон, немыслимо было не попытаться спасти спою плоть и кровь. Если бы Габриель и ее мать постигла участь остальных заключенных, Маскарон понес бы заслуженное наказание. Ведь именно Маскарон и Дантон позволили черни излить свой гнев на беззащитных обитателей тюрем. Похоже, Маскарон слишком поздно узнал, что Элиза де Бриенн находится в тюрьме, и не мог изменить ход событий, спровоцированных им самим.
«Когда Маскарон неожиданно вновь возник на сцене и качестве лидера нового французского общества, у меня появился еще один шанс, – подумал Кэм, почувствовав, как ликование поднимается в нем волной. – Скоро, – обещал себе Колбурн, – скоро возмездие настигнет его».
Кэм расплатился с кучером и, с шумом захлопнув двери, вошел в огромный пустой дом на Ганновер-сквер. Герцог позвал слуг, приказав им разжечь камин в его кабинете и принести из погребов бутылку лучшего бренди.
Ожидая, пока слуги исполнят его распоряжения, Кэм открыл ящик стола и достал оттуда письмо. Положив его на стол, Дайсон взял свечку и углубился в чтение мелко исписанных страниц, как будто он не знал каждое слово на память.
Наконец удалось найти Габриель де Бриенн, писал Родьер. И хотя ее местонахождение в период, когда Маскарон был в бегах, остается загадкой, которую еще предстоит разгадать, теперь не предпринимается никаких попыток спрятать девушку. Маскарон открыто признал в Габриель де Бриенн свою внучку. Недавно она недолго пробыла с Маскароном в Париже. Но затем, по непонятным причинам, Габриель переехала в уединенный замок на берегу Сены. Один из агентов Родьера под видом садовника уже был на месте.
«Замок Шато-Ригон, неподалеку от Шато-Гайяр», – прочел Кэм. Шато-Гайяр была огромной крепостью, построенной Ричардом Львиное Сердце, чтобы покорить французов. «В Шато-Гайяр, – думал Кэм, – потом по Сене в Руан и к берегам Нормандии. А потом – через Ла-Манш в Корнуолл». Все было так просто. Задача выполнима. Девушку легко можно похитить.
Кэм щедрой рукой налил себе бренди и двумя глотками осушил стакан. Герцог подумал, что в последний раз он так нервничал, когда помогал друзьям Родьера, жирондистам, спастись после казни Марии-Антуанетты зимой девяносто третьего.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128