Его прищуренные голубые глаза испытующе оглядели комнату, после чего остановились на Марке.— Все это держится в секрете, — отрывисто сказал он, — никто пока не знает, что это значит. Но через неделю в колледже может начаться черт-те что.— Ну? Каким образом?— Пока тут нет студентов, кто-то из нашей среды, — пробормотал Тоби, — кто-то из наших преподавателей разыгрывает чисто студенческие номера. Но это уже не шутки. Они смахивают — я подчеркиваю, смахивают — на полномасштабную попытку убийства.Кэролайн открыла рот, чтобы возразить. Она сидела опустив вдоль тела руки, упираясь ладонями в диван. Свет из-под матерчатого абажура лампы падал на ее серьезные карие глаза и на короткие густые завитки волос.— Убийства? — воскликнул Марк. — Полиция в курсе дела?— Полиция? Здесь? Ради бога, дружище, пошевели мозгами! Куин-колледж пустит в свои пределы скорее бубонную чуму или Черную смерть.— Так что случилось, Тоби? Сядь. И рассказывай.Подчинившись, Тоби опустился на диван рядом с Кэролайн. По-прежнему было слышно его тяжелое дыхание. Перед ними на низком кофейном столике стояла серебряная сигаретница. Откинув крышку, Марк подвинул ее гостям.Кэролайн решительно и нетерпеливо замотала головой. Тоби этого даже не заметил.— В год от Рождества Христова 1710-й… — начал он.— Тебе обязательно надо начинать так издалека?Тоби, нервничая, с вызовом вскинул голову.— Заткнись, — сказал он, внезапно теряя свою ораторскую манеру и столь же скоро вновь обретая ее. — Итак, в год от Рождества Христова 1710-й, когда штат Вирджиния был колонией ее величества Вирджинии, некий Септимус Хьюит основал академию для мальчиков. Заложил он ее как раз на окраине Белхавена, ныне известного как Александрия. Поселение было небольшим; никому и в голову не приходило, что школа Септимуса Хьюита может добиться процветания. Но плантаторы посылали в нее своих сыновей, и школа в самом деле начала богатеть. Через двадцать лет она перестала считаться только школой для мальчиков. Куин-колледж давал образование или, по крайней мере, учил держаться в обществе молодых джентльменов из Вирджинии. Септимус Хьюит умер. В центре того места, которое никогда не называлось кампусом, а только Лужайкой, ему воздвигли статую: парик с буклями, камзол и все такое. Запомни статую. Это важно. — Прервав повествование, Тоби сказал уже без саркастических ноток в голосе: — Если я рассказываю тебе эту историю, Марк, поскольку ты ни черта не знаешь о том заведении, в котором преподаешь, ты уж поверь, что у меня есть на то основания.— Конечно.— Но может, я и не должен ее рассказывать. Ведь меня с полным основанием можно считать тут чужаком. Может, Кэролайн…Кэролайн коснулась его руки.— Нет, — сказала она. — Ты, Тоби. Только ты.При всей своей невозмутимости Кэролайн могла быть такой же настойчивой, как и Тоби. Тот посмотрел на нее. Увидев, что Кэролайн слегка смущена, он и сам смутился, но, взяв себя в руки, продолжил повествование.— Прямым наследником первого Септимуса Хьюита ныне является мастер Куин-колледжа. Он никогда не именовался президентом — именно мастер. Но давайте забудем прошлое, насколько это у нас получится. Обратимся к личности, известной под именем Джордж. — Он повернулся к Кэролайн: — Ты знаешь Джорджа?— Тоби! Я не могла бы прожить тут всю жизнь, не зная…Тоби наморщил лоб.— Если ты не перестанешь так буквально понимать каждое слово, ангел мой…Едва слушая это брюзжание, Кэролайн бросила в сторону Марка легкую улыбку, как бы говоря: «Его не стоит принимать всерьез; на самом деле он так не думает». Но Тоби, как обычно, тут же раскаялся. Хотя они не демонстрировали своих чувств посторонним, у этой пары была настоящая любовь. Люди, знавшие Тоби, считали его истым пуританином, но его чувства были такими глубокими и искренними, что у Марка сейчас сжалось сердце, и он едва не выбежал из комнаты.— Личность, известная под именем Джорджа, — продолжил Тоби, — это незаменимый сотрудник. Ему за семьдесят. Во время летних каникул каждый вечер, до того как стемнеет, он обходит здания колледжа, проверяя, все ли в них в порядке, после чего закрывает их. То есть он обходит все строения, кроме библиотеки, Зала Науки и изолятора. Библиотека и Зал Науки, выходящие на Лужайку, остаются открытыми допоздна. Расположенный неподалеку изолятор да лето закрывается. Но о нем можно забыть; я упомянул его лишь в связи с кое-чем еще.Ухмыльнувшись, Тоби сделал паузу.— И тем не менее! Первый из этих «инцидентов», как мы будем их называть, имел место в пятницу вечером, 9 июля. Джордж почти закончил свой обход. Последним он инспектировал гимнастический зал. В зале стояла полная тишина. В сумерках им никто не пользовался, поскольку на лето электричество отключали. Хотя и после захода солнца света там вполне достаточно — из-за световых люков, — так что Джордж видел перед собой зал. Он был аккуратно убран. Маты, параллельные брусья, конь — все снаряды были составлены под балкон, опоясывающий зал. Но на западной стенке светящейся краской было грубо намалевано изображение статуи Септимуса Хьюита.Марк мог ожидать чего угодно, но только не этого.— Изображение… чего!— Статуи Основателя! — резко повторил Тоби с таким видом, словно хотел вскочить с места, хотя остался сидеть. — Теперь ты его вспомнил? Не было ни надписей, вообще ничего! Только рисунок статуи с несколькими подробностями, примерно трех футов в высоту. Изобразили ее тонкой кистью, люминесцентной краской. — Тоби криво усмехнулся. — Ну, старик испытал чертовское потрясение. Сегодня вечером отец Кэролайн расспрашивал его, что там было. Сначала Джордж не знал, что и ответить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11