Нед, трезвый как стеклышко, однако же, чуть не плакал.— Послушай, — начал он из полуоткрытой двери. — Ты этого не сделаешь!Ева услышала собственный голос. Страх ее не улегся. Отнюдь. Но она продолжала расчесывать волосы, может быть, для того, чтоб скрыть дрожь в руках.— Я так и подумала, что это ты, — проговорила она спокойно. — Ты что, совсем с ума сошел?— Нет. Я…— Шш, ради бога тише!— Я люблю тебя, — сказал Нед и распростер объятья.— Ты же мне клялся, что потерял ключ. Значит, опять наврал?— Не время сейчас ругаться из-за пустяков. Ты что, всерьез выходишь за этого Лоуза?— Да.Оба невольно глянули на плотно занавешенные окна. У обоих, видимо, мелькнула одна и та же мысль.— Неужели нельзя помнить об элементарных приличиях? — сказала Ева.— Мне не до них. Я тебя люблю.Он и вправду чуть не плакал. Актерство? Нет, непохоже. На мгновение, по крайней мере, он отбросил свою великолепную самоуверенность и ленивую издевку, с которой относился ко всему на свете. Но это быстро прошло. Нед снова стал самим собой. Он подошел к постели, швырнул на нее шляпу, а сам уселся в кресло.Ева с трудом сдерживалась, чтоб не сорваться на крик.— В доме напротив… — начала она.— Знаю, знаю!— Что ты знаешь? — спросила Ева. Она повернулась на туалетном стульчике и посмотрела Неду в лицо.— Старик, сэр Морис Лоуз…— О? Ну и что же ты про него знаешь?— Он каждую ночь засиживается допоздна над своей коллекцией или как ее там. И из твоего окна виден его кабинет.В жаркой спальне пахло хвойным экстрактом и сигаретами. Удобно развались в кресле, перекинув длинную ногу через подлокотник, Нед оглядывал комнату. На лице его все резче обозначалась издевка. Лицо это было не просто красивое; лоб, глаза, очертания рта изобличали человека впечатлительного и не лишенного известной тонкости.Он оглядывал знакомые стены, обитые темно-красным атласом. Он заглянул во все зеркала. Посмотрел на кровать, где на одеяле покоилась его собственная шляпа. Посмотрел на телефон возле кровати. Посмотрел на сиротливую лампочку над туалетным столиком.— Они очень добропорядочные, верно ведь? — спросил он.— Кто?— Ну эти Лоузы. Если б старикан узнал, что ты принимаешь дорогого гостя в час ночи…Ева хотела было встать, но снова села.— Не волнуйся, — грубо сказал Нед. — Я не такая сволочь, как ты думаешь.— Тогда, пожалуйста, уходи отсюда.— Я только одно хочу знать, — настаивал он отчаянным голосом. — Зачем? Зачем тебе выходить за этого болвана?— Потому что, представь себе, я его люблю.— Чепуха. — Нед отмел ее объяснение с высокомерным спокойствием.— Ну хорошо, — сказала Ева. — Ты еще долго будешь высказываться?— Нет, ты это, конечно, не из-за денег, — размышлял он. — Что это с тобой? Ты стала другая.— Правда?— Откуда такая святость? Была человек как человек. А с тех пор как познакомилась с этими Лоузами, такой добродетелью заделалась, что куда там Лукреции.— Правда?Наступило неприятное молчание. Тяжело дыша, Нед вскочил на ноги.— И не надоело тебе повторять одно и то же? «Правда, правда»! И нечего мне внушать, будто ты влюблена в этого Тоби! Хватит!— Нед, послушай, а что ты имеешь против Тоби Лоуза?— Ничего, просто всем известно, что он надутый болван. Да пусть он хоть распрекрасный, хоть расчудесный — он не для тебя. А вот я для тебя. Ну что, ну что, — заорал Нед, адресуясь к зеркалу, — ну что делать с такой женщиной? — Он выдержал паузу и добавил тоном, который она, увы, прекрасно знала по прежним временам. — С ней можно делать только одно.Ева вскочила.— Ты до того прелестна, — заявил Нед, — особенно в этой пижамке, что и святой бы не выдержал. А я не святой.— Не смей ко мне прикасаться!— Мне кажется, — Нед вдруг сник, — что я просто злодей из мелодрамы. А героиня дрожит от страха и не решается позвать на помощь из-за… — он кивнул на окно. Тут тон его снова переменился. — Ладно, — усмехнулся он. — Злодей так злодей. Прощелыга так прощелыга. Зато тебе будет хорошо.— Я буду драться, предупреждаю!— Ну и прекрасно! Так даже лучше!— Нед, я не шучу.— А я разве шучу? Ты будешь драться. Но только сперва. Я не возражаю.— Ты всегда заявлял, что тебе плевать на приличия. Но ты всегда похвалялся, что соблюдаешь правила игры…— А ты не думаешь, что старый осел напротив может нас услышать?— Нед, что ты делаешь? Немедленно отойди от окна!Тут Ева наконец вспомнила про лампочку над туалетным столиком. Она нащупала у себя над головой выключатель, и комната погрузилась во тьму. На окнах были плотные шторы; под ними висели еще кружевные занавески. В комнату повеяло холодком, когда Нед нащупал и завернул уголок шторы. Он вовсе не собирался без крайней надобности причинять Еве неприятности; и то, что он увидел, его успокоило.— Сэр Морис еще не лег? Да?— Да, он еще не лег. Но ему не до нас. Он рассматривает в лупу какую-то табакерку. Постой!— Что там такое?— С ним еще кто-то, но мне его плохо видно.— Наверное, Тоби.Ева с шепота перешла на сдавленный крик:— Нед Этвуд, отойдешь ты от окна или нет?Тут оба вспомнили, что лампочка выключена. Слабый свет, пробивавшийся с улицы, осветил лицо отвернувшегося от окна Неда. Наивному детскому удивлению, с каким он воспринял темноту в комнате, явственно противоречила ехидная складка у губ. Он выпустил из рук штору, и в комнате воцарилась тьма.В спальне было нечем дышать. Ева нащупывала выключатель, но никак не могла найти. Оставя свои попытки, она вскочила со стула у туалетного столика и метнулась прочь от Неда.— Послушай, Ева…— Это просто смешно. Зажги-ка лучше свет.— Как я его зажгу? Тебе ведь там ближе.— Нет… Я…— О, — сказал Нед очень странным тоном.Она уловила этот тон и еще больше испугалась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54