Создается впечатление, что в те моменты, когда он рядом, у меня появляются новые, недоступные прежде возможности. Я могу лучше видеть и слышу то, чего в обычных обстоятельствах не слышу, например шорох собственной одежды. Словно я только что родилась и очень стара – и все это одновременно. Да, камень именно таков, он наделен древней мудростью, точно буддистская статуя, вырезанная в склоне горы и живущая недоступной нам жизнью. И одновременно это только что рожденный ягненок, потерявший свою мать, а я единственное, что у него осталось. – Она прижала ладони к лицу. – Почему я? Я понятия не имею, как о нем заботиться.
– Но у вас нет выбора. – Дейви Лоу печально улыбнулся. – Вы законный хранитель камня, каким был когда-то Седрик Оуэн. И всем остальным, кому хотелось бы наложить на камень руки, придется принять это как данность.
– Мне показалось, вы говорили, что не хотите владеть камнем?
Лоу тихо рассмеялся.
– Когда-то хотел, но только не сейчас. Я полагаю, что я из тех немногих людей на земле, кто не представляет для вас опасности. Молодая женщина по имени Джессика Уоррен очень многому меня научила. И мне не хватит жизни, чтобы ее отблагодарить.
Наконец Лоу поднялся на ноги. Стоя, он больше походил на профессионала. Его взгляд дважды переместился со Стеллы на голубой череп и обратно.
– За основу взят череп белой женщины, – сказал он. – Вы хотите знать еще что-нибудь?
– Если вы сумеете мне рассказать. Я иногда вижу лицо – не совсем четко, – и мне кажется, что представить его таким, каким оно было, важно. Если, конечно, это возможно.
– А потом? – Теперь он не отводил от нее взгляда.
– А потом, мне кажется, я смогу понять, почему за этот камень люди готовы убивать. И кто пытается нас уничтожить.
– И?
Он понял то, что Стелла не произнесла вслух. И она почему-то ему поверила.
– И у меня появится лицо, которое будет связано с событиями, которые предстают перед моим мысленным взором.
– Отлично. – Дейви Лоу тщательно затушил сигарету и засунул ее во внешний карман своего лабораторного халата. – Давайте попробуем воссоздать лицо – и посмотрим, о чем оно вам расскажет.
Во второй раз за последние два дня каменный череп стоял на залитой светом подставке. Здесь освещение было не таким ярким, как в геологической лаборатории Гордона Фрейзера, и работа велась не под высоким давлением. На череп под самыми разными углами были направлены тонкие красные лучи.
Дейви Лоу надел защитные очки и тонкие перчатки и принялся обдувать череп потоками сухого льда, чтобы иметь полное представление о расположении и движении лучей.
Работая, он объяснял Стелле через плечо:
– Обычно это делается лазерами. Сканирование занимает полчаса, но важно правильно снять показания приборов. Иногда это занимает больше времени – тут многое зависит от структуры кварца. Прежде я работал только с костями, поэтому точно не знаю, какое влияние может оказать прозрачность камня на коэффициент преломления. Кит мог бы моментально написать для нас специальную программу, чтобы обойти эту проблему. А в его отсутствие нам остается надеяться, что существующие программы сумеют учесть это различие. Довольно скоро мы все узнаем.
Он закрыл дверцу резервуара и снял защитные очки.
– Монитор стоит на моем столе в соседнем помещении. А еще у меня там есть кофейный автомат. Он варит не самый лучший кофе, но пить можно. Или, если хотите, подождите в машине.
Он сказал это, ни на чем не настаивая, предоставляя своей посетительнице принять решение самостоятельно. Стелла обнаружила, что ей начинает нравиться нежелание Дейви Лоу руководствоваться социальными нормами.
– Я выпью кофе, – сказала она.
Он улыбнулся, показав свои отвратительные зубы.
– Благодарю вас.
Лоу оказался прав – кофе был не слишком хорошим, и она почему-то почувствовала благодарность. Аромат жареных зерен мешался с запахом табака и почти заглушал вонь формальдегида.
Кабинет Дейви Лоу был совсем небольшим, в нем едва хватало места для двух огромных мониторов и телефона. На стенах висели свидетельства других массовых убийств, но далеко не все они были связаны с Турцией. Босния занимала половину смежной с дверью стены, а дальше шли фотографии, сделанные в Руанде и Дафуре, имелся даже один снимок массовых захоронений в Ираке.
С чашкой кофе в руке Стелла подошла к последней фотографии, чтобы посмотреть на кости.
– На некоторых скелетах видны переломы, которые уже начали заживать.
– Гордон не говорил мне, что вы медик.
– Нет, я астроном. Точнее, астрофизик. Но мне известны основы патологии, и я вижу, что вокруг переломов образовались костные мозоли.
Дейви Лоу уселся за монитор и закурил новую сигарету. Запах табака был сладким до приторности и щекотал Стелле горло.
Он снял крошку табака с языка и сказал:
– Ирак переполнен гневом. Некоторые жертвы умирали очень долго.
Она продолжала смотреть ему в глаза, что удивило их обоих. Он первым отвел взгляд.
– Мне не следовало задавать вопросы? – спросила она.
– Мне все равно, если вы способны принять мой ответ.
– Результат будет таким же, когда я увижу лицо каменного черепа?
– Весьма возможно.
– Но вы уже знаете, как оно выглядит?
Он откинулся назад на своем кресле, переплел пальцы на затылке и молчал так долго, продолжая смотреть на Стеллу, что она уже не ждала ответа, когда он заговорил.
– Я могу ошибаться.
И прежде чем она успела задать новый вопрос, он потянулся вперед и наклонился над клавиатурой.
– Но я так не думаю. Черепа – это моя мания. А поскольку нам обоим придется подождать, пока лицо сформируется, можно попытаться узнать что-нибудь интересное, вспомнив самые известные легенды о черепах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117