Поскольку камень теперь был его частью, он разделял воспоминания Оуэна. И на гладкой поверхности черепа появилось отражение, которое он постарался удержать.
– Достаточно.
Наджакмал выпрямилась, двумя руками взяла лицо Оуэна и поцеловала его в лоб. Прикосновение Наджакмал потрясло его до самых глубин существа. Он почувствовал, как краснеет от радости ребенка и наслаждения мужчины.
– Молчи. Тебе нужно спать. Ты прошел долгий и трудный путь.
Он уже почти засыпал. К нему пришли воспоминания, призрачные, словно сны.
– В том времени, которое еще не наступило, я видел женщину в пещере, – с трудом проговорил Оуэн. – Она держала в руках голубой камень, но я не знаю, удалось ли ей положить его на место. Меня окутал туман, и все исчезло. Больше она не появлялась.
Наджакмал пожевала губу и задумчиво кивнула.
– Значит, еще неизвестно, удастся ли ей добиться успеха. Мы должны сделать все, что в наших силах, чтобы ей помочь. От этого зависит возвращение Кукулькана к жизни.
Она взяла палку и ткнула ею в костер; к небу полетели искры.
– Ты превзошел себя, и мы гордимся тобой. Мы, которые привели тебя сюда. По нашим понятиям о времени ты без отдыха работал четыре дня и четыре ночи и сумел вернуть душу своего друга. Ни один из нас не сумел бы сделать больше.
– Четыре дня?
– И четыре ночи. Вот почему ты так устал и нам пришлось тебя кормить, чтобы ты смог вернуться обратно.
Она протянула ему еще один кусок мяса.
– И все это время ты сидела рядом со мной? – спросил Оуэн, энергично разжевывая мясо.
Она усмехнулась, показав белые зубы.
– Я была рождена именно для этого. И еще я должна отослать тебя домой, когда придет время. Спи и наслаждайся в своем сердце единением с камнем. Ждать пришлось долго, и тебе нужно все хорошенько осмыслить.
В следующий раз его разбудил мочевой пузырь. Солнце переместилось в обратном направлении, из чего он сделал вывод, что проспал всю ночь и часть следующего дня.
Он лежал на постели из травы. Вокруг никого не было. Рядом стояла тыквенная бутыль с водой. Он напился, а потом встал и отошел в сторонку, чтобы облегчиться.
Наджакмал больше не следила за ним. Он увидел, как Диего и его братья возятся с мулами. Рядом находился де Агилар, одетый в белую льняную рубашку, которую захватил для него Оуэн, один из рукавов был аккуратно закреплен. Фернандес вырезал себе длинную палку и тренировал фехтовальные выпады левой рукой. Увидев Оуэна, он отбросил палку, подошел к нему и присел возле костра, разведенного у входа в шалаш.
– С возвращением. Я уже начал думать, что ты будешь спать до тех пор, пока не выпадет снег. Хочешь поесть? Я научился печь кукурузные лепешки.
– Спасибо, я действительно хочу есть. А разве здесь идет снег?
– Такое случается. Да и на вершинах гор лежит снег. – Де Агилар одной рукой принялся выкладывать на сковороду лепешки.
Он двигался легко и уверенно, видно было, что испанец делал это уже не раз.
– Как долго я спал? – спросил Оуэн.
– Лучше не спрашивай. Ты сделал удивительную вещь, хотя я и не понял, как тебе это удалось.
– В тот момент мне так не казалось.
– Значит, заносчивость тебе не угрожает, я рад. Я бы не перенес, если бы оставался в долгу перед высокомерным человеком.
В глазах де Агилара появилась новая уверенность, когда он перевернул лепешку и передал ее Оуэну.
– Ты изменился, – заметил Оуэн.
– Я видел смерть и переступил через нее. Теперь мне нечего бояться.
– Что ты теперь будешь делать?
– То, о чем ты меня попросишь. Я твой оруженосец. Нет… – Он поднял руку. – Ты не можешь со мной спорить. Я буду сопровождать тебя и выполнять твои просьбы, но я не уйду, даже если ты станешь меня умолять, так что давай не будем унижать друг друга.
Де Агилар выглядел удивительно расслабленным, но одновременно от него исходила сила, как в ту темную ночь в Севилье, после того как на него напали. На него было приятно смотреть.
Оуэн ощутил теплое прикосновение к груди серебряного дракона. Он взял медальон и слегка погладил его большим пальцем.
– Наверное, нам нужно вернуться в Англию и начать искать место, где находится каменный круг.
Он потер руками лицо. Оуэн любил Англию, но ему совсем не хотелось покидать недавно обретенные джунгли, где жили ягуары. Де Агилар осторожно спросил:
– Ты хотел бы вернуться на родину богатым человеком или бедным?
– А у меня есть выбор?
– Думаю, да. Наджакмал позвали в джунгли, чтобы она помогла женщине, которой пришло время рожать, но она дала мне понять… что во время твоего путешествия у тебя были седые волосы.
– Да, мои волосы серебрились, как пьютер. Выглядел я довольно странно.
– Она так и сказала. Камень требует от тебя многого, но он также обещает огромный дар. Нам дали возможность отдохнуть и насладиться обществом друг друга здесь, с этими людьми, перед тем как отправиться в Англию, чтобы ты мог выполнить свое предназначение.
– Отдохнуть? И как долго? Неделю? Месяц? Сезон?
– До тех пор, пока в твоих волосах не появится серебро, друг мой. – Де Агилар наклонился вперед и, приподняв прядь волос Оуэна, с преувеличенным интересом принялся разглядывать корни. – Ну, если тебе не придется пережить серьезных потрясений, у нас есть… около тридцати лет…
– Тридцати…
Оуэн посмотрел на него, а потом расхохотался.
Он продолжал хохотать, понимая, что ведет себя глупо, но он наслаждался шелестом листьев и ароматами джунглей, голосами Диего и его братьев, которые успокаивали мулов, напуганных безумным англичанином.
– Половина жизни, а потом ты поедешь со мной в Англию? В самом деле?
Де Агилар несколько мгновений сохранял серьезное выражение лица, а потом расплылся в широкой улыбке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117