Ответом на вопросительный взгляд затуманенных страстью глаз стал поцелуй.
Молодая женщина вторила движениям Бренча, посасывая его нижнюю губу, проводя по ней языком, а потом робко встретила языком его язык, когда он стал погружаться глубже. Сильные руки медленно поднялись к ее грудям, обхватили их, дразня соски круговыми движениями больших пальцев. Дженне казалось, что она вот-вот упадет в обморок. Это было слишком волшебно, чтобы происходить на самом деле.
Нежность Бренча затронула в ней что-то глубинное, пробуждая одни желания и утоляя другие. Он дарил ей нечто большее, чем чувственное удовольствие. Она ощущала себя обожаемой, любимой. Только далеко-далеко, в самых темных закоулках сознания, она хранила воспоминания о теплой мужской привязанности. О привязанности отца. Ожидания и стремления, похороненные вместе с воспоминаниями об отце, пробудились и требовали большего.
Но только лишь нежной привязанностью нельзя было утолить голод, разжигаемый в ней Бренчем Макколи. Под ласковыми прикосновениями его рук и губ желание геенной огненной разгоралось в ее душе, в ее теле. Она растворялась в языках алчного пламени, не зная, как потушить дикий, неуправляемый пожар. Оставалось лишь отдаться на милость Бренчу в надежде, что он знает ответы, которые неизвестны ей.
Бренч не только знал ответы, он видел всю глубину ее страсти и ликовал, понимая, что она не меньше его собственной. Он был твердо намерен позаботиться об удовлетворении Дженны. Равно как и о собственном.
Не успела молодая женщина понять, что происходит, как Бренч спустил бретельки рубашки с плеч, потом ниже, по рукам. Внезапно исчезла раздражающая преграда, не дававшая губам насладиться теплым атласом ее кожи.
Макколи оставил губы Дженны и поймал ртом темно-коричневый сосок, вырвав из ее груди восторженный стон, на который тут же отозвался его пах. Бренч лег на спину, увлекая за собой молодую женщину и ни на мгновение не отрываясь от ее груди. Сильными руками он прижал ее бедра к нужному месту и выгнулся навстречу.
Дженна ощутила твердость этого места и ответила на ищущее давление его тела с пылкостью, которая одновременно ошеломляла и возбуждала. Она теперь понимала, почему так вздулись джинсы Бренча, и не боялась этого… а только чувствовала растущее желание, угрожавшее взорвать ее изнутри. Если бы он в этот момент спросил, кто такая Фэнни Беббит, она не смогла бы ответить. «Пансиона юных леди» тетушки Фэнни не существовало. Были только Бренч и она – и страсть, пылавшая между ними.
На секунду Бренчу показалось, что мучительный стон сорвался с губ Дженны. Испугавшись, что причинил молодой женщине боль, он приподнял ее над собой и всмотрелся в прекрасное лицо. Ее губы распухли от поцелуев, глаза с поволокой были полузакрыты и горели страстью. Никаких признаков боли.
И тогда стон раздался снова. Бренч огляделся по сторонам и сел, внезапно вспомнив, где они находятся.
– Дженна! Дженна, прости, – прошептал он ей в шею. – Я не должен был так забываться.
Макколи поднял голову, услышав третий стон. Теперь он уже точно знал, что стонала не Дженна.
– Какого черта…
Реальность обрушилась на Дженну. Быстро и жестоко, как удар кулаком в живот. Она схватила воздух ртом.
– Генри! Я забыла про Генри.
– Что это еще за Генри?
Дженна взглянула на Бренча, покраснела и спрыгнула с кровати.
– Он… он был моим… Он заплатил за меня. Я…
Со скоростью молнии Бренч вскочил с кровати и оказался перед молодой женщиной, уперев кулаки в бока. Сквозь стиснутые зубы он процедил:
– Хочешь сказать, твой первый клиент? Тот, который не остался ждать внизу?
Юджиния пожала плечами и поправила рубашку, прикрыв обнаженную грудь. Глаза ее сверкали при свете лампы.
– Это как-никак публичный дом, Макколи.
Глава пятнадцатая
– Мне известно, что это публичный дом, – прорычал Макколи. – Что мне неизвестно, так это какого черта здесь делаешь ты.
– Я пыталась связаться с Голубкой, чтобы предупредить тебя, что ограбления поездов совершил маршал Хендрикс. Он подставил Мигеля.
– С чего ты взяла?
За ширмой для переодевания Генри что-то мычал.
– Не думаю, что это стоит обсуждать здесь, Макколи.
Бренч заглянул за ширму. Волосы Генри на затылке стояли дыбом, напоминая пышное оперение. Он мог бы сойти за индейца, если бы не умоляющее выражение щенячьих глаз.
– Ты права, – сказал Бренч. – Одевайся и давай выбираться отсюда.
Он снова высунулся из двери, оглядывая коридор. В нем было пусто, как в кровати старой девы.
– Пойдем.
Бренч вытолкнул Дженну из комнаты.
Они спустились только до середины черной лестнице, как вдруг одна из девушек Фэнни стала подниматься навстречу. Бренч и Дженна остановились как вкопанные, а потом поспешили вниз, узнав Голубку.
Завидев их, блудница индианка вздрогнула.
– Бренч! Что ты здесь делаешь?
– А ты не знаешь?
Женщина покачала головой, в ее черных глазах отразилось искреннее недоумение.
– Разве ты не отправляла мне послание с просьбой прийти сюда? – спросил Бренч.
– Нет.
– Тогда кто же? Как только я проскользнул в твою комнату, меня ударили по голове. Очнулся я привязанный к кровати.
Глаза Голубки расширились.
– Так вот почему они меня переселили! Фэнни сказала, что Мейбл видела в моей комнате крысу.
Бренч насмешливо фыркнул.
– Видела, только это был я.
Голубка положила Бренчу руку на плечо. Вид у нее был встревоженный.
– Это Фэнни, Бренч. Она влюблена в Слида Хендрикса. Должно быть, он велел ей держать тебя здесь.
– Теперь кое-что начинает проясняться. Фэнни и Слид, видимо, догадались, что я приехал к тебе просить помочь оправдать Мигеля.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116