Слид скользнул рукой с лица Юджинии на ее грудь. Это было уж слишком. Молодая женщина размахнулась и что было сил нанесла удар. Пощечина была звонкой, она заставила Хендрикса потерять равновесие.
Слид быстро выровнялся, не дав Дженне освободиться. Маршал ударил молодую женщину с такой силой, что она упала бы, если бы он все еще не держал ее. Он рассмеялся.
– Дьявол! Люблю норовистых женщин. Гораздо веселее развлекаться с ними, правда, Джейк?
– Конечно, Слид. Только я первый, не забудь.
Только сейчас Дженна заметила, что Рембрандт поднялся на ноги. Его руки были сжаты в кулаки, костяшки пальцев побелели. Лонген отошел от двери и навел на старика револьвер. Рембрандт не обратил на Джейка никакого внимания, он обращался к маршалу:
– Если с ее головы упадет хоть один волос, я лично переломаю каждую твою косточку, прежде чем предать тебя мукам ада.
Дженне стало еще страшнее.
– Пожалуйста, Рембрандт…
Хендрикс поволок молодую женщину к старику и остановился на расстоянии вытянутой руки от него. На этот раз, когда маршал стал распускать руки, Дженна ничего не могла сделать. Ее запястья были крепко сжаты у нее за спиной.
– Тогда побыстрее начинай возить чертовой ручкой по бумаге, – сказал Хендрикс, – иначе увидишь, как пострадают не только ее волосы.
Покрытое морщинами лицо Рембрандта побледнело, когда Слид принялся грубо ласкать Дженну. Но это не сломило старика.
– Со мной это может сработать, но ты сам себя обманываешь, если думаешь заставить Бренча отписать тебе свою долю.
– О, он отпишет. И по той же причине, что и ты, – заявил Хендрикс злорадно. – Или ты не знал, что Макколи приударяет за твоей озорной дочуркой?
Рембрандт ничего не сказал. Он смотрел на Дженну, и в его взгляде была боль.
– Что бы здесь ни случилось, Юджиния, я хочу, чтобы ты знала: все эти годы я считал тебя и твою мать погибшими. Это правда.
Железный кол застрял в горле. Веки жгли неизлитые слезы. Дженна хотела задать много вопросов, но рука, стиснувшая грудь, напоминала, что сейчас не время для этого.
– Ах, как умилительно! – бросил Хендрикс. – Подписывай чертовы бумаги, Ли-Уиттингтон! У вас будет время порыдать друг над другом, пока мы будем ждать Макколи.
Рембрандт снова перевел взгляд на маршала.
– И если мы подпишем, что ты с нами сделаешь, Слид?
– Ну, а ты сам как думаешь? Мы не можем оставить в живых свидетелей, которые потом будут выдвигать против нас обвинения, так ведь? Конечно, вы с партнером отправитесь на тот свет раньше девчонки.
«Они собираются нас убить! – мысленно крикнула Дженна. – Только не Бренча! – взмолилась она. – Господи, пожалуйста, только не Бренча!»
Подобно взрывающейся картечи, смех Хендрикса рикошетом отскакивал от стен и нарисованных углем портретов Дженны, пока ее сердце и душа не разбились на мелкие кусочки.
Пять лошадей со всадниками на бешеной скорости пронеслись по Мейн-стрит, когда Бренч проталкивался сквозь веселую толпу в поисках Дженны. Рот угрюмой прорезью темнел под рыжими усами. От переживаний и недосыпания лицо вытянулось и приняло суровый вид. Раненая нога болела.
Последние два дня стали кошмаром, начиная с того момента, как Дженна отвергла предложение выйти за него замуж и выставила его из его собственной комнаты.
Агент Пинкертона! Ему все еще трудно было в это поверить. Чем настойчивее он старался выбросить Дженну из головы, тем глубже она въедалась в его мысли. Как репейник в конский хвост.
Бренч так и не нашел возможности поговорить с Таттлом. Им с Рембрандтом пришлось отложить планы по разоблачению Хендрикса до окончания праздника. Вдобавок ко всему Снай-дер и остальные руководители города настойчиво предлагали ему стать шерифом.
«Большинство людей и так уже обращаются к тебе, когда возникает какая-нибудь проблема, – отметил Снайдер. – Мы избрали тебя на сегодня почетным шерифом. Так мы получаем человека, который будет поддерживать порядок во время празднований, а ты – возможность повысить свой авторитет у граждан».
Они твердо намерены превратить Парк-Сити в респектабельный город, где будет царить закон и порядок. Здесь будут построены школы, церкви и все остальное. К осени планировалось подвести сюда телеграфные линии. Потом железную дорогу. Газовое освещение, телефоны. Они хотели получить все.
Большую часть дня Бренч провел, разнимая дерущихся, протрезвляя напившихся и пытаясь разобраться, кто виновник перестрелки, произошедшей в пансионе миссис Пауэр. Сейчас ему было все равно, станет ли когда-нибудь Парк-Сити настоящим городом. Он только хотел расставить на свои места все, что касалось Мигеля и Хендрикса, а потом разобраться с собственными проблемами.
То есть с Дженной.
У столов, накрытых для соревнований по поеданию пирогов, Макколи разглядел огненно-рыжие волосы. Маура тоже заметила брата и направилась к нему. Повсюду раздавались радостные крики, поздравления. Несколько шахтеров, которые были позавчера в лавке и видели, как Бренч тащил Дженну по лестнице, искоса поглядывали на него. Макколи не обратил на них внимания.
– Бренч… – начала Маура, как только добралась до брата.
– Она там?
Без лишних объяснений было понятно, о ком спрашивает Бренч.
– Нет, Бренч. Боюсь, Дженна попала в беду…
Макколи прищурился.
– Только не говори мне, что один из пламенных поклонников украл ее.
– Не думаю.
– Что значит – не думаю? Если так и случилось, она это заслужила. Черт бы ее побрал! Я ведь говорил, что надо запереть ее в комнате.
Глаза Мауры вспыхнули.
– Ну да, будто она твоя собственность. Она свободная женщина, вот так вот, и не станет называть тебя или кого-то другого своим господином.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116