Розелла предвидела подобное проявление враждебности, зная, что семейная злоба и ядовитая зависть наверняка должны достичь новых высот в день свадьбы Себастьена, день, который мог бы стать триумфальным и для де Луимонтов, и для де Вайи. Софи кивнула Розелле в церкви ради приличия, выдавив притворную улыбку. Арман поклонился с учтивостью неприятеля во время перемирия. Жюль, бывший шафером Себастьена, только бросил взгляд в ее направлении. Розелла впервые увидела его после того дня, когда он продал ей Талейрана. Девушка была уверена, что деньги, которые она просила у месье Батальяра, дошли до него быстро, иначе Жюль явился бы к ней узнать, в чем дело. К тому же, Розелле не хотелось, чтобы он передумал продавать гнедого.
Маргарита, величественная и изысканная, вела себя по отношению к Розелле так же, как и в любой другой день, но она словно спряталась за рассеянным, слегка отсутствующим взглядом, который с годами, кажется, стал для нее естественным. Красивое лицо оставалось ясным и безмятежным, будто все неприятное и раздражающее Маргарита отложила в сторону. Розелла, полная сострадания, поняла, что мадам де Луимонт предалась удовольствиям праздника, не посмев обратить внимание на его темные и ужасные стороны, на то, что разрушена, возможность настоящего счастья для ее любимого сына.
Сам Себастьен, серьезный и сдержанный, смотрел только вперед, даже когда произносил брачную клятву. Сердце Розеллы разрывалось при виде его широких плеч и иссиня-черных вьющихся волос. Клодин, одетая в атласное платье цвета слоновой кости, сплошь расшитое жемчугом, не отрывала от жениха обожающего взгляда и прямо светилась от счастья. Длинная фата ниспадала белым облаком, а голову невесты украшал венок из восковых апельсиновых цветов.
Ворота особняка де Вайи были широко открыты. Местные жители, которые не ходили в церковь или не стояли вдоль дороги, собрались у ограды, чтобы полюбоваться въездом во двор виллы свадебного кортежа. Жених и невеста получили одобрительные приветственные восклицания, граф – поклоны и реверансы, а гости стали мишенью для колкостей. Оттуда, где стояли женщины, слышался оценивающий шепоток, когда мимо проплывала особо красивая шляпа или капор.
Свадебный ленч был приготовлен на пять сотен гостей. На лужайке, спускающейся к озеру с лебедями, стояли длинные столы буквой «Е». Между деревьями висели гирлянды цветов. На специальном помосте играли музыканты. Солнечные лучи весело плясали на смычках скрипок и отражались от широких виолончелей. Шампанское лилось рекой. Со всех сторон слышался смех и оживленная болтовня.
Со своего места во главе стола Розелла могла видеть новобрачных только наклонившись вперед. Но когда Себастьен встал, чтобы произнести ответный тост, она прекрасно рассмотрела его. Он говорил без запинки, серьезно и учтиво, но с легким пренебрежением по отношению ко всей публике. По крайней мере так показалось Розелле, хотя, похоже, никто больше не заметил этого. В конце тоста гости сердечно аплодировали ему. Когда Себастьен садился, его взгляд случайно упал на обращенное к нему лицо Розеллы. И хотя она сразу же отвернулась, ей хватило времени, чтобы увидеть вспыхнувший в его глазах огонь.
Гости вышли из-за столов, и музыканты заиграли танцевальные мелодии. Но пока никто не вышел на круглую площадку под розовым куполообразным навесом. Себастьен и Клодин первыми открыли танцевальную часть праздника. Переливающийся шлейф платья невесты был прикреплен специальной петелькой к ее мизинцу, белая фата кружилась вместе с новобрачными в медленном вальсе. Это стало сигналом для остальных, и вскоре жениха и невесту скрыли от наблюдателей другие пары.
Танец закончился, Себастьен проводил Клодин к ее отцу, который пригласил дочь на следующий вальс. Не глядя по сторонам, точно зная, где стоит Розелла, Себастьен направился прямо к ней и без приглашения потащил на площадку.
Они танцевали, не обмолвившись ни словом, но все говорило ей о его чувствах: нежные прикосновения к ее пальцам, пылающие взгляды и слишком крепкие объятия. Танец закончился, но он не позволил девушке уйти с площадки. Его рука железной хваткой обвилась вокруг талии партнерши, и он кивком приказал музыкантам играть дальше без перерыва.
– Нет, Себастьен! – поспешно запротестовала Розелла. – Нам нельзя танцевать вместе второй раз…
Но Себастьен словно не слышал. Он прижал ее к себе и закружил в следующем танце. Зрители на краю площадки стали поворачивать головы в их сторону, бросая любопытные взгляды, многие начали шептаться о них. Однажды Розелла увидела, как рядом в облаке фаты промелькнуло радостное, но слегка озадаченное лицо Клодин, а потом все танцующие смешались в водовороте красок, среди которых она и Себастьен продолжали вальсировать, будто никогда не собирались останавливаться.
– Пожалуйста, позволь мне уйти, – взмолилась Розелла, когда танец близился к завершению, но Себастьен не отпустил бы ее, если бы не вмешался Филипп. Она не заметила его ни в церкви, ни за столом. Но с последними звуками вальса Филипп подошел к ним и протянул руку Розелле, не оставив Себастьену шанса удержать ее.
– Этот танец мой, – сказал Филипп Розелле, его решительный вид говорил о том, что Себастьену не удастся оттолкнуть нового претендента.
– Я бы хотела отдохнуть, – произнесла девушка.
Дело было не только в том, что она желала как можно скорее спрятаться от направленных на нее взглядов, но и в том, что она ужасно страдала от ушибов после падения с лестницы. Каждый шаг причинял ей боль.
Розелла повернулась, чтобы уйти с площадки, но Филипп не отпустил ее руку и снова повернул девушку к себе лицом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69