Патрик взглянул на прикрепленный к стене календарь - таким Карл пользовался всегда. Каждый день октября плотно забит слушаниями и заседаниями, работы хватило бы и на пятерых.
- Компьютера ты себе так и не купил? - спросил он.
- Хватает того, что стоит у секретарши.
В этом кабинете они познакомились много лет назад, когда Патрик пришел сюда как адвокат семьи, попавшей в трагическую автомобильную катастрофу. Ведение дела было поручено Карлу. Суд длился три дня, после которых они стали друзьями. Присяжные постановили, что виновник трагедии должен выплатить пострадавшим два миллиона триста тысяч долларов - самую большую сумму за всю историю судопроизводства на побережье. Фирма Богена согласилась уладить дело за два миллиона ровно, и треть, как полагается, юристы оставили себе. После уплаты каких-то долгов и некоторых покупок оставшаяся сумма была поделена на четверых. В то время Патрик еще не входил в число партнеров, и они неохотно поощрили его премией в двадцать пять тысяч.
Это было то самое заседание суда, которое стало звездным часом Кловиса Гудмэна.
Оглядев отставшие от стены обои в углу, Патрик поднял глаза к потолку, на коричневое пятно от протекшей с крыши воды.
- Неужели в округе нет денег на ремонт? За последние четыре года твой кабинет ничуть не изменился.
- Мне осталось просидеть в нем всего два месяца. Плевать.
- Помнишь процесс по делу Гувера? Мой первый под твоим руководством и самый блестящий?
- Конечно. - Карл положил ноги на стол и сцепил руки на затылке.
Патрик рассказал ему историю Кловиса Гудмэна. От начала и почти до конца.
Его неторопливое повествование было прервано громким стуком в дверь. Принесли обед. Стоявший на пороге служитель держал картонную коробку, от которой распространялся тонкий аромат. Патрик встал рядом со столом и наблюдал за тем, как из коробки появился салат из икры и огромные клешни краба.
- Это от Мэри Мэхони, - объяснил Карл. - Боб послал вместе с приветом тебе.
Заведение Мэри Мэхони представляло собой нечто большее, нежели просто оазис для измученных голодом и жаждой судей и адвокатов. Оно было старейшим на побережье ресторанчиком, славившимся деликатесами и салатом из икры.
- Передашь ему и мой, - ответил Патрик, протягивая руку к клешне. - В ближайшее время я думаю поужинать у него.
Ровно в полдень Карл включил втиснутый на книжную полку маленький телевизор, и оба, не проронив ни слова, просмотрели репортаж об утренних арестах. Событие никак не комментировалось. Сами юристы, казалось, потеряли дар речи. Ничего, к удивлению смотревших, не сказал и Морис Маст. Представители ФБР тоже молчали. Сколь-нибудь значимая информация отсутствовала. Журналистке, готовившей репортаж, оставалось только фильтровать слухи.
Тут-то и всплыло имя Патрика. Из каких-то источников ей стало известно, что аресты стали частью детального расследования дела мистера Лэнигана. На экране замелькали кадры, запечатлевшие прибытие Патрика в суд Билокси на первое слушание. Затем появилось простое и честное лицо ее коллеги. Приглушенным голосом он оповестил зрителей о том, что в данный момент стоит у двери расположенного в Билокси офиса сенатора Гэрриса Нея, двоюродного брата Чарлза Богена. В настоящее время сенатор находится в Куала-Лумпуре с торговой делегацией, визит которой, если окажется успешным, позволит создать в штате Миссисипи новые рабочие места, правда, заработная плата будет минимальной. В связи с этим сенатор не имеет возможности сообщить что-либо о факте ареста. Никто из восьми сотрудников его офиса вообще ни о чем не слышал и мнение свое высказать не пожелал.
Длился репортаж десять минут.
- Чему ты улыбаешься? - спросил Патрика Карл.
- Отличный сегодня день. Надеюсь, им хватит мужества добраться и до сенатора.
- Я слышал, ФБР сняло с тебя все обвинения.
- Да. Вчера мне пришлось дать показания большому жюри присяжных. С каким удовольствием, Карл, сбросил я с плеч свою тяжкую ношу! Я же годами носил в себе их тайны.
Глядя на экран, Патрик забыл о еде, а сейчас вообще потерял аппетит. Даже краб больше не казался вкусным.
- Ешь, - сказал Хаски. - Ты похож на скелет.
Взяв из пакетика подсоленное печенье, Патрик подошел к окну.
- Я все-таки хочу разобраться, Патрик, - продолжил Карл. - С разводом все улажено. ФБР забыло о своих претензиях к тебе, а ты согласился вернуть девяносто миллионов плюс небольшой процент. Так?
- В общей сложности сто тринадцать миллионов.
- Обвинение в умышленном убийстве вот-вот рухнет, потому что никакого убийства, оказывается, не было. Вменить тебе в вину кражу штат не может, потому что это уже сделали люди ФБР. Иски страховых компаний отозваны.
Пеппер где-то, надо полагать, неплохо устроился. С Кловисом все ясно. Таким образом, на тебе остается лишь его потревоженная могила.
- Почти в точку. Это называется глумлением над трупом, если ты дашь себе труд заглянуть в кодекс. Судьям полагается знать подобные вещи.
- Да. Другими словами, речь идет о преступлении.
- О нетяжком преступлении.
Карл бросил восхищенный взгляд на друга - наверняка тот сейчас обдумывает следующий шаг.
- А можно мне с тобой? - спросил он.
- Куда?
- Просто с тобой. Выйдешь отсюда, встретишь свою девушку, заберешь деньги и поселишься на яхте. Я бы с удовольствием присоединился к тебе.
- Но пока я здесь.
- С каждым днем ты становишься все ближе к двери. - Выключив телевизор, Хаски направился к Патрику. - Одного я никак не пойму, - сказал он. - Кловис умер, но что произошло после его смерти?
- Хочешь знать подробности? - Патрик усмехнулся.
- Я все же судья.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118