Видимо, ее специально сделали с таким расчетом, чтобы не привлекать внимания к идущим по ней для свершения важных, но, увы, совсем не публичных дел.
Крутой выгнутый бок холма по левую руку подступал к вогнутому боку холма по правой руке. Тропа гусеницей проскользила между ними и вывела нас в соседнюю долину, не такую закрытую со всех сторон, как Пуповина.
Река здесь была куда ближе, слышался даже ее шепелявый голос. Тут рядочком стояли маленькие шалашики нужников и располагались помойки. За одной из помоек мы и сгрузили оружие.
– Вы так пыхтите, – заявила неизвестно откуда появившаяся сестра, – что вас в Хвосте Коровы слышно. Вас что, всех разом прихватило?
– Нет, это мы всё разом прихватили, – отозвался Два Гвоздя. – Да не все унесли. Надо возвращаться.
– Пушистой Сестричке особое задание, – сказал Нож. – В переноске тяжестей ты не блещешь, поэтому займешься другим. Твоя задача – обогнуть Пуповину, добраться до Половинки Луны и доставить ее сюда вместе с экипажем. Справишься?
Нож хитрый. У меня не было никакого желания брести одной по холмам, и я была уверена, что в переноске тяжестей мой блеск как раз затмил всех остальных, но разве могу я признаться, что не справлюсь?
– Хорошо… – протянула я.
Сестра встала на мое место, и они опять ушли по тропе.
Я воспринимала предстоящий путь без всякого воодушевления. Нет, я не трусиха. Просто боюсь. Вместе-то весело и не страшно даже в могильнике, а вот одной…
Я выбрала из оружия, сваленного за помойкой, подходящий по руке кинжал в обшарпанных ножнах и пошла себе по холмам огибать Пуповину. Хорошо, что растительности на их круглых боках было не больше, чем на головах бойцов, дравшихся на помосте в подвале крепости Легиона.
Луна светила как-то странно: меня было видно отовсюду, наверное, за сто хвостов, а вот я не видела ни кочки, ни норки, какой-то ненастоящий лунный свет скрывал все выбоины на пути, и я то и дело запиналась. Наверное, луна была сторонницей Сильных. А может, просто не в духе.
Хорошо еще, что юбки на мне не было. В мужских штанах, оказывается, жилось куда удобнее. Сестра-Хозяйка была не в своем уме, когда придумала юбку. А может, Медбрат ей штанов не дал, кто их, богов, разберет.
Занятая исключительно выбоинами, я даже не заметила, как добралась до конца Пуповины. Если бы не спохватилась – так и продолжала бы брести по холмам в неизвестном направлении. Глядишь, к весне и до Пряжки бы дошла. Ну уж нет – и я решительно развернулась.
Когда обогнула Долину Ушедших, идти стало куда легче. И кочки пропали. Обрадовавшись, я понеслась по холмам, словно Тот Бык, и победно сбежала в нашу лощинку, изрядно напугав Половинку Луны.
– Ну все, у меня сердце от страха оборвалось! – сказала она вместо приветствия. – Предупреждать надо. Есть хочешь?
– А как же.
Я накинулась на горячую похлебку, которую хозяйственная Половинка Луны сварила на костре.
– А где остальные? – удивилась она, убедившись, что я пришла одна. – Все нормально?
– Нормально. Просто они сюда не смогут прийти, мы поедем к ним.
– Медбрат с тобой, – испугалась Половинка Луны. – Ты уверена, что все нормально?
– Нормально, нормально. Просто с той стороны удобнее выходить, – с сожалением отставила я пустую миску.
Мы затушили костер и без долгих разговоров поехали к нашим.
К тому времени, когда мы добрались до Очень Нужной Всем Полянки, остальные уже вынесли на нее все, что хотели, прямо к помойкам. Плиту поставили на старое место и пролом заложили обратно. Гробница Молниеносного снова обрела вид невинной девушки.
У помойки шел дележ добычи.
На этот раз сопротивленцы были сами на себя не похожи, не ссорились и не ругались. Часть оружия погрузили в экипаж, часть спрятали.
На рассвете, в Час Удода, мы покинули это место и неторопливо поехали в город.
Навстречу нам возвращались в Долину Ушедших повеселившиеся на празднике живые ее постояльцы.
Глава четырнадцатая
А ПОТОМ…
А потом мы долго отсыпались. Но я – меньше всех. Нужно было идти на перерегистрацию.
Пришлось мне раскрыть старинный шкаф и достать родную форму номер четыре, которая меня терпеливо в нем дожидалась.
Опять юбка нижняя, юбка верхняя, хвост расчесан и приглажен, блузка белая, жакет серый… В старую шкурку влезать было ох как тяжело!
Тетушка надела экстравагантную шляпку вызывающего цвета, и мы с ней отправились предъявлять меня начальству.
Перерегистрация происходила в том же здании, куда нас привезли в первый раз. Вход перед ним был запружен экипажами родственников воспитанниц.
Пансионатское начальство было в наличии, но какое-то помятое, прямо как крепость Легиона на Родинке, и на жизнь смотрело кисло.
Тетушкина великолепная шляпа им счастья не прибавила.
Надзидамы, постно поджав губы, делали вид, что вообще никакой шляпы не заметили, а у Серого Ректора был такой вид, словно он страстно хотел, но не решался ознакомить тетю с "Перечнем нижнего белья, обязательным для порядочной женщины". Голова у него была забинтована.
Перерегистрация свелась к тому, что меня осмотрели со всех сторон, проверили, не хожу ли я, упаси Медбрат, в светлых перчатках и кружевных панталонах, поставили крестик против моего номера и отпустили.
Тетя, терпеливо ожидавшая меня в кресле для родственников, с достоинством поднялась и, не оставшись в долгу перед высшим светом пансионата, одарила их напоследок таким чарующим взглядом, что без слов стало ясно, что она думает о них всех в целом и о каждом в отдельности. Тряхнув шляпкой, она взяла меня под руку и гордо вышла из помещения.
Я думала, что, вернувшись домой, буду спать себе дальше и видеть красивые сны, но не тут-то было.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80