Солишь, перчишь, обязательно красным перцем, добавляешь пряности. Выжимаешь в нее лимон или добавляешь немного уксуса. Перемешиваешь, чтобы сок дала. Потом ставишь на огонь масло, кипятишь его и прямо кипящим выливаешь в салат. Даешь хорошенько настояться. О, как я чаю горячего хочу!
– Желудочное безумие, – определил мой диагноз дракон. – Может, ты все-таки вырвешься из плена сладких гастрономических воспоминаний? Долина Ушедших тут неподалеку, она окружена. Твои друзья, похоже, заперлись в укрепленном сооружении по центру Долины, во всяком случае, там наиболее удобно укрываться.
– Да, они должны быть там, – подтвердила я.
– Ну и что делать будем? – спросил дракон.
– Я думаю, полетим и приземлимся.
– Как скажешь.
Оставив на земле воспоминания о всяких вкусных вещах, я снова уселась на шею дракона. Взмахнув крыльями, он развеял их в пыль и прах.
Глава тридцать пятая
И ДРАКОН ПОНЕС МЕНЯ…
И дракон понес меня на запад, вниз по течению Плети. Пуповина была совсем рядом.
По драконьим меркам. Пешком пришлось бы идти полдня, не меньше.
Зайдя с востока, мы заложили широкий круг над долиной.
Да, оцепили ее плотно, но, похоже, штурмом Долину Ушедших брать не стали. Интересно почему? Сил бы у них хватило. Или наши огрызаются?
Ворота, ведущие на территорию гробницы Молниеносного, были закрыты, похоже, остатки Сопротивления превратили ее в неплохое укрепление. Если, разумеется, осаждающие не знают, что задняя стена у гробницы практически отсутствует.
– Садись на грядку! – сказала я дракону, имея в виду, конечно, насыпь над усыпальницей.
Дракон, как ни странно, меня понял и пошел на посадку.
И вот тут мы сглупили, ох как сглупили!..
Я запоздало поняла, почему Легион Обрубленный Хвост сумел не только прийти к власти, но и удержать ее. Они и правда не боялись ни богов, ни драконов. И принялись нас яростно обстреливать.
По левому Борту Долины у них стояли на холмах онагры, чьи каменные ядра не могли причинить дракону никакого вреда, ибо точность их попадания сейчас была равна нулю, но на правом борту у них была куда более опасная баллиста…
С его боевого желоба, пущенная отдачей пучка туго скрученных сухожилий, сорвалась и ушла вверх стрела.
И она попала, Медбрат их побери! Попала дракону в крыло.
Приземление превратилось в падение.
Отчаяние охватило меня: "Сестра-Хозяйка, во что я его втравила! Дракон-то тут при чем, это наши, людские, разборки!"
Без малейшей торжественности мы тюкнулись в плиты двора гробницы Молниеносного, прямо у облицованной насыпи.
Наше появление и тут никого не воодушевило, сопротивленцы перепугались и решили дорого продать свою жизнь. Прячась за каменными лягушками, они подбирались к нам с арбалетами, луками и копьями. Драконоборцы…
Там дракона подшибли, тут добьют окончательно! Какое у него самое уязвимое место?
Я кубарем слетела с драконьей шеи, скинула мешок, обхватила его руками в качестве мягкого щита и бросилась вперед, вопя не своим голосом:
– Не стреляйте! Это я! Пушистая! Не троньте дракона!
– Пушистая Сестричка? – заговорила человеческим голосом одна из лягушек.
– Да! Мы к вам спешили, а вы стреляетесь!
– Ты не права, – вышел из-за каменной спины лягушки Нож. – Если рассуждать логически, мы пока не сделали по вам ни одного выстрела. Какими судьбами, Пушистая Сестричка?
– Да так, мимо пролетала, – буркнула я. – Что с сестрой?
– Жива, Светлая, жива, – успокоил меня Нож. – Ранена только. В укрытии она.
– Мой дракон тоже ранен, у него крыло подбито!
– Я тебе верю, – сообщил Нож, – но подходить к нему, честно говоря, боюсь. Давай ты его сама осмотришь и скажешь, что надо. Мы поглядим, какие лекарства у нас есть.
– Хорошо! – пошла я обратно к дракону. "Благодарю за заботу, – тут же сообщил дракон. – Но хочу сразу тебя успокоить, ранение мою жизнь не прервет. Так что твое беспокойство было совершенно не пропорционально нанесенному мне ущербу".
Когда я услышала его ехидные слова – мысли? – а, Медбрат их знает, – у меня от сердца отлегло.
"У нас отсутствует чувство равновесия, ты же сам говорил! – огрызнулась я. – И потом, я вообще думала, что вы неуязвимы. Кто утверждал, что не так-то просто убить дракона?"
"Я утверждал. И утверждаю. Сегодняшний случай – наглядный тому пример. Будь мы выше, я бы выправил полет, а не сиди ты на мне, они бы вообще не попали, потому что меня бы здесь и не было".
Говорить с драконом – дело подчас утомительное, а уж спорить – совсем дохлое.
"Давай крыло посмотрю!" – примирительно сказала я.
Стрела пробила тонкую плоть кожистого крыла дракона навылет, оставив в нем дыру с лохматыми краями. Так у них еще и стрелы тупые? Однако… Или зазубренные?
"Заплату тебе надо ставить", – тоном знатока-коновала сообщила я.
"Да, пожалуй! – согласился дракон. – Пока придется так. Найди два лоскута тонкой кожи и немного смолы. Смола у них должна быть".
"Тебе очень больно?"
"Не очень. Но я неуютно чувствую себя в низинах".
И дракон, решительно цепляясь когтями за плиты, забрался прямо на надгробную насыпь Молниеносного и улегся там, свернув хвост кольцом.
Луна освещала его во всем великолепии, оказалось, именно золотого дракона в качестве украшения и не хватало гробнице.
Все соседи Молниеносного по долине, лежащие в курганах и типовых усыпальницах, в этот знаменательный момент (даю голову на отсечение) страшно ему завидовали.
Я пошла к жмущимся по углам сопротивленцам за кожей и смолой. Что-то никакого укрытия, где могли бы находиться раненые, видно не было.
Но тут снова проявили себя осаждающие.
Мирно лежащий на каменной грядке дракон их почему-то страшно раззадорил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80