Обменявшись с Ко Бинь парой слов по-вьетнамски, он указал на открытую дверь в другую комнату, где он и его жена пили чай, а затем ушел, оставив Оссидиана и Ко Бинь одних.
– Итак, – требовательным тоном произнесла девушка, – зачем вы привезли меня сюда?
Оссидиан посмотрел на нее с глубокой симпатией и сказал:
– Дело в том, что я был в доме вашего отца вчера, после того, как он, ваша мать и ваш брат были убиты вьетконговцами.
Девушка издала крик боли, ее руки взметнулись к лицу. Такая реакция вполне удовлетворила Оссидиана.
– Когда вы последний раз виделись с вашей семьей? – спросил он.
– Уже почти год прошел. Отец очень разгневался на меня, когда я привела в деревню юношу-6уддиста и хотела его с ними познакомить. Он... – Ко Бинь неожиданно вся напряглась и бросила на Оссидиана острый испытующий взгляд. – Вы уверены, что они погибли? Откуда вам это известно? Почему мне никто об этом не сообщил?
– Они мертвы, Ко Бинь.
– Что с ними произошло?
– А вы разве не знаете, что Вьетконг делает со старостами поселений?
– Здесь, в Сайгоне, война не ощущается. Лично мне Вьетконг не принес никакого вреда. Они, разумеется, дурные люди, потому что они коммунисты и ненавидят церковь, но...
Оссидиан понял, что наступил момент для жестокого шага. Он извлек из папки фотографии трупов ее отца, матери и брата и положил перед девушкой.
Она уставилась на снимки, ничего не понимая, и наконец удар обрушился на нее со всей силой. Она закричала. Жена доктора Хиня появилась в дверях, но Оссидиан взмахом руки отправил ее прочь.
Одну за другой Оссидиан выложил перед Ко Бинь все фотографии. Она не отрываясь смотрела на них, испуганная, бледная как полотно, дрожа и тихонько постанывая. Когда Ко Бинь увидела свинью, пожирающую внутренности ее отца, она закричала, вонзая большие пальцы в свои глаза.
– Нет. Нет. Не надо больше. Пожалуйста, – рыдала она.
– Ну, теперь вы видите, что такое Вьетконг? – настаивал Оссидиан. – Видите, что они делают с вашей страной каждый день?
Ко Бинь была не в силах связно говорить и только истерически вскрикивала. Оссидиан положил руку ей на плечо и попытался успокоить, но она сбросила его руку. Тогда он встал и направился к доктору Хиню, который стоял в приемной.
Доктор подошел к бьющейся в конвульсиях девушке со шприцем в руке и сделал ей укол успокоительного.
Ко Бинь провела эту ночь в доме доктора, а наутро, хотя она еще не совсем пришла в себя от пережитого шока, Оссидиан принялся убеждать ее в необходимости отмщения и выполнения долга перед своей страной.
Двумя неделями позже в Нам Луонге команда спецназа завершила ремонт старого школьного здания. Были завезены новые столы и стулья, закуплены учебники и установлены новые классные доски. Новая школа для беженцев-сирот провинции была полностью готова к приезду новой учительницы из Сайгона. Ко Бинь очень скоро завоевала популярность у детей, так же, впрочем, как и у взрослого мужского населения.
Оссидиан тщательно проинструктировал Ко Бинь, рекомендовав ей подружиться с мистером Хинем, известным адвокатом и бизнесменом, который сотрудничал с обеими сторонами, вовлеченными в войну. От прежней агентуры Оссидиану было известно, что Хинь имел тесные контакты с командованием Национального фронта освобождения.
Хинь сразу же проявил интерес к Ко Бинь, которая часто говорила об американцах и их лагере, который она посещала. Как и предполагал Оссидиан, Хинь скоро понял, что Ко Бинь может стать весьма полезной в улучшении его отношений с НФО.
Хинь познакомил ее с полковником Лингом, одним из командиров Вьетконга, контролировавшим район действия целого корпуса, который время от времени навещал Хиня в столице провинции. Девушка убедила Линга, что настроена против правительства и против американского вмешательства в дела их страны.
Линг пригласил ее посетить свою штаб-квартиру, представлявшую собой несколько бетонных и каменных сооружений в густых джунглях и непроходимых лесах в тридцати милях на северо-запад от центра провинции. Несмотря на неоднократные призывы американских советников, подразделения правительственных войск не решались углубляться в этот район, расположенный вблизи с границей Камбоджи.
Теперь мистер Хинь и полковник Линг оба пытались убедить Ко Бинь стать любовницей, с гордостью сообщил мне Оссидиан.
Таргар покачал головой:
– Я очень гуманный человек, медицинский работник. Если бы не возраст, я непременно поступил бы в колледж и стал настоящим врачом. Но вот от этого Оссидиана меня иногда просто тошнит.
Таргар с усмешкой посмотрел на своего товарища. Затем сказал, обращаясь ко мне:
– Что, по-вашему, наш доблестный сержант разведки сейчас делает в Сайгоне? Да он просто ищет нового агента на замену Ко Бинь, когда ее схватят.
– Она вот-вот начнет приносить максимальную пользу, – объяснил Оссидиан, – но, к сожалению, максимальная эффективность требует умения идти на компромисс.
– Действительно, дружище, – подхватил Таргар, – как выясняется, она не в силах достичь максимума эффективности без помощи медицины.
– Видите ли, Ко Бинь некоторое время вела игру с мистером Хинем против полковника Линга. А полковник чертовски долго торчал в джунглях, где нет ничего столь соблазнительного, как Ко Бинь. Так что все его коммунистическое нутро жаждет нашей девушки; он хочет сохранить ее только для себя и предупредил Хиня, что Фронт может казнить его за попытку соблазнения верного агента-женщины.
Тут сержант-разведчик громко рассмеялся:
– Так что последнюю неделю Хинь уговаривает Ко Бинь лечь под Линга. Старина Хинь всего лишь перепуганный двойной агент.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122