Крепенькие такие старички, живчики, нашим развалинам не чета.Панкрат откинулся на спинку кресла, вынул из внутреннего кармана пиджака новую пачку “Десанта”, купленную по дороге в ларьке, и закурил. Включил кондиционер со встроенным ионизатором, и дым тонкой синеватой струйкой потянулся вверх, к декоративной пластиковой решетке.Без пятнадцати девять он позвонил по внутреннему телефону и заказал зеленый чай и пару ломтиков рокфора. Ровно в десять официантка Маша, по совместительству — любовница директора ресторана, принесла заказ. Он открыл на ее стук в отозвавшуюся гулом дверь, забрал поднос и вежливо поблагодарил.— Больше ничего не нужно? — откровенно двусмысленно спросила Маша, встряхнув огненно-рыжими локонами до плеч.Суворин позволил себе выразительный взгляд на монитор, а когда снова повернулся к официантке, то увидел, что понятливая девушка уже исчезла.Не хватало еще закрутить шашни с любовницей шефа!В одиннадцать он устроил своим добрым молодцам негласную проверку и остался, по большому счету, доволен результатом. Если не считать одного из охранников, любезничавшего с пришедшей на репетицию стриптизершей, все прочие занимались тем, чем и должны были заниматься — следили за порядком в заведении.Закончив проверку, Седой выкурил еще одну сигарету, с какой-то отстраненностью в который раз уже подумал, что с куревом пора завязывать, и вышел из программы, контролирующей скрытые видеокамеры.Самое время покрошить десяток-другой врагов. Панкрат кликнул на иконке с надписью “Quake”.Сохраненная игра приветствовала его перекошенными рожами гипертрофированно мускулистых противников, в очередной раз твердо намеренных уничтожить Панкрата. В очередной раз задуманное не получилось. Пройдя на следующий уровень, он сохранился в самом начале и выключил компьютер.Сейчас полагалось “выйти в люди” — то есть лично проверить готовность подчиненных, заглянуть в зал, поздороваться и наговорить дежурных комплиментов стриптизершам, а на обратном пути к себе в кабинет зайти и поприветствовать шефа. Программа та же, что и со стриптизершами — минус комплименты.В зале посетителей прибавилось. На эстраде появился джаз-банд — вполне профессиональный и игравший в “Неаполе” за довольно солидную плату. Две девицы, выбравшие ресторан площадкой для съема состоятельных клиентов, уже заняли свое обычное место — столик на некотором удалении от эстрады, рядом с миниатюрным фонтаном. Хотя присутствие шлюх и не поощрялось администрацией, для этих делалось исключение — своим внешним видом они нисколько не портили общее впечатление от заведения, скорее даже наоборот. Шлюхи были дорогие, а посему весьма представительные и элегантные, за что все прочие мелочи, вроде грязной работы, им прощались.За шлюхами оценивающими взглядами следили трое “деловых”, попивавших полезное для желудка красненькое по пятьсот “зеленых” бутылка. Панкрат помимо воли усмехнулся — ничего у ребят не выйдет, девочки в групповухах принципиально не участвуют.За одним из столиков в центре зала веселилась местная золотая молодежь — наверняка отмечали окончание сессии в каком-нибудь из престижных вузов столицы, а то и дальнего зарубежья.Трое парней и столько же девушек оживленно переговаривались и над чем-то заразительно смеялись. Панкрат не стал задерживать на них внимание, и его взгляд сам собой переместился на соседний столик, за которым сидела девушка, явно не входившая в число постоянных посетителей ресторана “Неаполь”, что отнюдь не лишало ее всех очевидных достоинств, неплохо упакованных в стильный прикид, что называется, “от кутюр”.Панкрат присел за столик в одной из угловых кабинок и принялся незаметно рассматривать незнакомку. Та же, как назло, словно почувствовала его взгляд и отвернулась. Вынув из лежавшей на столе сумочки пачку длинных дамских сигарет и зажигалку, она прикурила и подозвала официанта.Суворин тоже решил закурить. Затянувшись, он неспешно выдохнул горький дым, снова посмотрел в направлении столика, за которым сидела девушка, и увидел, что она плачет — так, как это бывает у сильных натур: без слез, когда состояние человека выдает лишь подозрительный блеск в глазах и выражение искаженного внутренней болью лица.Его, в общем-то, мало волновали проблемы посетителей заведения — до тех пор, пока они были совместимы с требованиями порядка и безопасности. Но этой девушке ему вдруг захотелось помочь.По опыту он знал — чтобы избавиться от эмоций, мешающих работе, следует больше внимания уделить своим прямым обязанностям. Поэтому, позволив себе вздох сожаления, Седой вынул рацию и провел внеплановую перекличку сотрудников, потребовав от каждого краткий доклад о ходе дежурства. И, дослушав последний, снова обернулся к девушке.Обстановка несколько изменилась. Шлюхи и бизнесмены уже ушли, и вряд ли вместе — за такой короткий промежуток времени даже о цене столковаться невозможно. Мажоры остались и по-прежнему хохотали так, словно и не переставали это делать все то время, пока Панкрат занимался перевыполнением своих служебных обязанностей.Рядом с девушкой, так заинтересовавшей Суворина, уже стояла открытая бутылка шампанского в ведерке со льдом — видимо, успел расстараться официант. Светлый напиток искрился в бокале, который она держала в левой руке, отставив мизинец — и это выглядело отнюдь не манерно, а совершенно естественн”.В длинных и тонких пальцах правой руки (пианистка она, что ли?) дымилась очередная сигарета, а в глазах по-прежнему стояли слезы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18