Взяв ее под поясницу, он потянул ее к себе. Корнелия приподняла бедра и в нетерпении прижалась к нему. Чувствуя под собой ее напряженное, теплое и отзывчивое тело, он глубоко вошел в нее, и ее лоно тесно сжалось вокруг его плоти.
Она закрыла глаза, понимая, как истосковалась по этому простому ощущению – ощущению мужской плоти в своем теле. Но вот ее глаза открылись – теперь она чувствовала то, чего ей не доводилось никогда испытывать прежде: его плоть заставила сжаться мышцы ее живота. Виток напряжения, сводивший бедра и ягодицы, распространял волны ощущений по всему телу. Корнелия подняла на Гарри глаза, и в это время напряжение, достигшее предела, получило выход. Корнелия открыла рот.
Но Гарри прижался к ее губам, заглушая ее крик, и замер на время, пока ее тело сотрясалось в волнах наслаждения, а потом, не дожидаясь, пока прекратятся судорожные спазмы, начал двигаться, постепенно ускоряя ритм, и вот наконец почувствовал, как новый порыв страсти охватил Корнелию. Не отрываясь от ее губ, Гарри дал себе волю. По телу его пробежала волна, разбившаяся о Корнелию, и он обрушился на нее, уткнувшись носом, словно севший на мель корабль во время отлива.
Казалось, прошло много времени, прежде чем Корнелия очнулась. Она погладила Гарри по спине, слегка пошевелилась, мягко выражая протест против навалившегося на нее всем весом тела. Гарри, тихо застонав, перевернулся на бок и лег рядом.
– Ты просто выпила из меня все силы, милая, – вполголоса проговорил он, целуя ее в ухо. – Я рассчитывал приятно провести время, но на такое наслаждение не рассчитывал.
Корнелия улыбнулась и повернула к нему голову на подушке. Она промолчала, не сказав ему о том, что никогда в жизни не испытывала ничего похожего на последние несколько минут, но ее улыбка сказала Гарри все, о чем он хотел знать. В ее глазах, горевших удовлетворением, все еще тлели угольки страсти, тело блестело от испарины, прозрачное лицо лучилось.
– Стало быть, тайно прокрались. Как ночной грабитель, – задумчиво проговорила шепотом Корнелия. – Как Казанова, через окно. Вы, верно, питаете слабость к такого рода драматическим сценам, милорд?
Гарри тихо рассмеялся.
– Обычно нет, но я предчувствовал, миледи, что к вам требуется необычный подход. – Он поцеловал Корнелию в губы. – Вы так погрязли в своем тесном мирке, так прочно срослись со всеми атрибутами домашней жизни, что простая осада, мне казалось, не принесла бы победы.
Эти слова вывели Корнелию из апатии. В самом деле, ограничиваясь домашними хлопотами, ее жизнь протекала взаперти, под длинной тенью бдительного графа Маркби. Видел бы граф ее сейчас…
Эта мысль была до того абсурдна, что Корнелия чуть не расхохоталась, подумав о дальнейшем. Малейшего намека на скандал ему будет довольно. Мысль о том, что мать его внука предается разврату с малознакомым человеком, мужчиной, о котором ей известно только то, что он сам решил ей сообщить. Богатый виконт, вдовец, светский человек. Кто он еще?
Гарри почувствовал, как она внезапно отдалилась от него.
– Что такое? – Он приподнялся и, облокотившись на согнутую в локте руку, посмотрел на Корнелию сверху вниз, растерянно улыбнулся.
– Да так, ничего, – ответила она, быстро качнув головой. – Одно неприятное напоминание.
Гарри коснулся кончика ее носа.
– Насколько неприятное?
Корнелия снова с улыбкой покачала головой:
– Это не важно.
Гарри кивнул, соглашаясь, и нежно скользнул рукой по ее телу от плеча до углубления талии.
– Какое великолепие! – пробормотал он, прижимаясь губами к впадинке на ее шее, где ускорялось биение пульса.
Теперь бурная страсть улеглась. Они не спеша наслаждались друг другом. Движения Гарри были замедленными, он старался как можно глубже проникнуть в нее, замирая в конце на какое-то время, а она смотрела на него, нависавшего над ней, широко распахнутыми глазами. Черты его лица смягчились, полный и чувственный рот слегка приоткрылся в напряженном желании понять, что она чувствует. Когда он медленно, дюйм за дюймом, вводил в нее свою плоть, словно вкладывал в ножны кинжал, она вдруг резко вздохнула и, закусив губу, вонзила свои пятки в упругие мужские ягодицы. Гарри воспротивился ее настойчивости. Он поцеловал ее и снова отступил, дразня ее.
В ответ на это спина Корнелии выгнулась, ее ягодицы и бедра приподнялись, а мышцы, стараясь удержать его внутри, сдавили его плоть. Гарри проник рукой между их тел и коснулся места их соединения. Ее тело судорожно дернулось под ним. Она закинула руку за голову и, двигая приподнятыми бедрами вокруг его плоти, глубоко вошедшей в ее тело, подалась вверх, навстречу ласкающему ее пальцу. Теперь она уже знала, что именно заставляет ее переживать такой восторг, как знала и то, что она хочет, чтобы это длилось вечно.
Но вот оно все же закончилось, из ее глаз безудержным потоком хлынули слезы счастья, во рту почувствовался вкус крови из прокушенной губы, которую она сжала зубами, чтобы громким выкриком не возвестить о своей радости ночному ветру.
Гарри крепко обнял ее, прижал к себе, словно хотел, чтобы их тела слились воедино, соединившись скользкой от пота кожей до последнего дюйма, и зарылся лицом в ее волосы, чтобы заглушить в них свой собственных крик.
Он обрушился на постель рядом с Корнелией и, обвив ее руками, закрыл глаза. Сердце глухо стучало, глаза под веками застилал красный туман. Гарри почувствовал, как Корнелия проваливается в сон, ее тело обмякло, одну ногу она закинула ему на бедра, а голову тяжело уронила ему на грудь.
Однако он должен был уходить. В темноте за окном уже был различим слабый серый просвет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98