Люк тепло сказал:
— Значит, договорились. Можно мне сполоснуться у вас в ванной?
— Э-э-э… конечно.
Ванная была такой же обшарпанной и неухоженной, как и весь дом. К тому же там лежали ее туалетные принадлежности: косметика, расчески, — поскольку только там было единственное более или менее приличное зеркало во всем доме.
Глупо и наивно, конечно, стесняться этого, но ей стало не по себе. А подумав, как он посмеялся бы, узнай ее мысли, она и вовсе смутилась.
Он будет смывать с рук липкий обойный клей и представлять, как она выходит из огромной старомодной ванны и вода струится по ее телу.
Перепугавшись, что глаза выдадут ее, она поспешила отвернуться.
Да что с ней происходит? Никогда подобные мысли не приходили ей в голову.
Никогда. И от них было одновременно и страшно и сладко, они открывали какие-то новые, потаенные двери, о существовании которых она и не подозревала.
— Так я про ванную, — негромко напомнил ей Люк.
— Ах да, конечно.
Мелани проводила его в ванную, а сама поспешила в спальню. Здесь стояли узкая кровать, небольшой комод и платяной шкаф без ножки. Она посмотрела на себя в потускневшее зеркало, а затем сняла джинсы и футболку и надела более подобающие случаю плиссированную юбку и гармонирующий с ней по цвету джемпер.
Гардероб у нее был невелик, да и куплен он был для работы, а не для привлечения мужских взглядов.
К счастью, с утра она помыла волосы, и теперь они блестящим потоком спадали на плечи. Еще раз взглянув на себя в зеркало, Мелани нахмурилась. И почему она такая маленькая и непривлекательная? И почему волосы у нее не вьются, а нос не прямой?
Услышав, как закрылась дверь ванной, она подхватила с кровати жакет и вышла на лестничную площадку, где ее ждал Люк.
Что это? Ей показалось или на самом деле взгляд его задержался на плавном изгибе ее груди и от этого грудь напряглась, словно от ласки?
— Вы готовы? — вежливо спросил Люк, пока она отчаянно боролась со своими распутными мыслями.
— Э-э-э… да, я готова.
Глава 3
- Расскажите о себе.
Она сидела рядом с Люком на переднем сиденье. Вопрос насторожил ее, и она приготовилась к отпору. Чего только не наслушалась она по поводу своего сиротства! Особенно в школе. Ей это причиняло боль и оставляло глубокие шрамы в душе.
— Мне и рассказывать-то особенно нечего.
Во рту у нее пересохло, но она держалась как ни в чем не бывало.
Наступило молчание; Люк внимательно взглянул на нее и сказал:
— А может, просто не хочется?
Он проницателен, этого у него не отнять. Профессия обязывает. Он не может не задавать вопросы.
А поскольку ей вовсе не хотелось, чтобы ее выспрашивали, она почувствовала себя неуютно. Хотя за всю жизнь не сделала ничего такого, что могло бы заинтересовать частного детектива.
— Надеюсь, среди того, о чем вы не хотите рассказывать, нет строгого мужа и полудюжины детишек?
Он говорил почти весело, но она резко обернулась и почти закричала:
— Нет, конечно, нет!
— Значит, вы не замужем и у вас нет других подобных обязательств?
Под его взглядом сердце рванулось из груди. Понимая, что подвергает себя опасности, что может накликать Бог знает какие беды, Мелани все же не удержалась:
— Верно.
— Еще одна точка соприкосновения, — сказал он и, не дав ей времени поинтересоваться, какова первая, добавил:
— А вот и поворот к магазину.
Свернув с главной дороги, они еще целых десять минут ехали в плотном потоке транспорта, двигавшегося в одном направлении. И наконец остановились на асфальтированной площадке, забитой разноцветными машинами.
Мелани уже настолько привыкла к мягким, спокойным формам природного ландшафта, что даже поежилась.
Она считала себя горожанкой до мозга костей. В худшем случае — человеком из пригорода. И вот поди ж ты, когда Люк припарковал машину, она почувствовала себя здесь чужой и ранимой, лишенной того уютного окружения, в которое так быстро и так естественно вписалась.
— Не очень-то привлекательно, — усмехнулся Люк, словно прочитал ее мысли.
— Но ничего, мы не задержимся. Только купим, что надо, и в Честер. Вы там уже бывали?
— Нет.
Он шел совсем близко, ближе, чем обычно она позволяла мужчинам, а ей почему-то было приятно и даже хотелось, чтобы он был еще ближе.
Но здравый смысл напоминал ей о Поле.
Она плохо разбирается в людях, ей трудно судить, насколько они откровенны, а поведение Люка с момента их знакомства выдавало в нем законченного ловеласа. И все же… и все же вот, например, в машине он посмотрел на нее так серьезно, так твердо, словно хотел сказать, что, будь ее воля, их флирт перерос бы в нечто большее…
— Вас что-то беспокоит?
Она резко остановилась и посмотрела на Люка. Сердце ее бешено колотилось.
Как давно он за ней наблюдает? Что он уже разглядел? Ведь он умеет читать по выражению лица, у него такая работа, об этом нельзя забывать.
— Нет, ничего, — заверила она, пряча взгляд.
— Может, вы подумали, что это у меня есть жена и полдюжины ребятишек где-нибудь в глубинке? — поинтересовался он.
Мелани удалось не выдать себя — она упрямо шла вперед, хотя лицо ее залила горячая краска. Надо бы, небрежно пожав плечами, как ни в чем не бывало спросить: «С какой стати?» Хуже всего, что она прекрасно понимала, с какой стати, и чувствовала, что попадает в зависимость куда более серьезную, чем от Пола.
Она нервничала все больше и больше. Слишком все у них быстро. Она не хочет этого, не хочет позволять совсем чужому человеку, пробудившему в ней неизвестные доселе чувства, разрушить ее только что найденный покой. Как можно дальше от него, пока не поздно!
— Я уже говорил, — мягко продолжал Люк, — что у меня ни перед кем нет ни моральных, ни юридических обязательств.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37