– Слово нужно побеждать словом, а не кулаком!
– А я что сделал?
– Я имею в виду – мудрым словом!
Переулки надежно погребли вид на площадь, и Альк наконец остановился, выпустил Рыскино запястье.
– Мудрость рождается в споре равных, а это было избиение младенца, да еще на потеху публике. Такие велеречивые узлы безнадежно распутывать, их можно только хорошенько рубануть.
– Но толпа…
– Что – толпа? Она как ребенок: тянется за цветастым фантиком, даже если внутри полное дерьмо. Ручаюсь – девять из десяти слушателей вообще не поняли, о чем вещал этот «мудрец», но им очень хотелось показаться умными.
Рыска понурилась, чувствуя себя выжатой, как виноградный жмых – одни царапучие семечки да горькие шкурки. Сок же остался там, на площади, жадно выпитый толпой.
– Зря я вообще туда полезла… – пробормотала она.
– Да ладно, – отмахнулся Альк, – я тоже постоял, послушал. Здорово треплешься, тебе бы в балагане выступать. Надеюсь, твой дружок успел прихватить шапку? Там вроде даже серебро блестело.
– Тебе правда понравилось? – недоверчиво встрепенулась Рыска. – А мудрец сказал…
Саврянин фыркнул:
– Еще бы, он ведь тоже в шапку заглянул. Которая могла бы быть его. Выбрось из головы, у тебя там и так мало места для умных мыслей.
Тут Рыску с Альком наконец догнал Жар – он действительно задержался, собирая монеты, а потом еще прохожих пришлось расспрашивать, куда саврянин с девицей пошли.
– Там до сих пор потеха, – с гнусным хихиканьем сообщил вор. – Мудрец принялся какой-то стих читать, прочувственный – аж зубы сводит. А в толпе нет-нет да как захохочут! Сказитель-то улыбается, едко отшучивается, а глаза злые-презлые.
Рыска до конца так и не успокоилась, но повеселела. Особенно когда Жар торжественно вручил ей шапку с деньгами.
– Может, вправду сказительницей заделаться, а? Мне понравилось! И доходно так, оказывается…
– Если бы, – разочаровал ее Жар. – Сегодня праздник, вот толпа и собралась, веселая да щедрая. А ежели каждый день тут байки травить, то хорошо если десяток человек остановится. К тому же тогда помост выкупать придется, а еще стражникам платить, чтоб пьянь и дураков гоняли… Ну его к Сашию!
– А это что? – возмутилась девушка, указывая на по-прежнему болтающуюся у Жара за спиной гитару.
– А? – Вор крутанулся, решив, что Рыска заметила кого-то позади. Злосчастная покража мотнулась вместе с ним. – Ах это… Слушай, совсем про нее забыл! Ничего, в следующий раз отдам.
– А вдруг мы этих цыган больше не встретим?!
«Вот и прекрасно», – читалось в глазах Жара.
– А я купца нашего нашел! – поспешил сообщить он. – Ну то есть узнал, где он живет. Тут недалеко, даже коров можно не забирать. Идем?
– Ага, – согласилась Рыска, покосившись на Алька. Саврянин резко помрачнел, но, не сказав ни слова, развернулся в указанную вором сторону.
Идти действительно пришлось недолго, десять щепок и два поворота, однако на месте кредиторов поджидало разочарование: дверь скобяной лавки была заперта на висячий замок, даже стучаться нет смысла.
– А это точно его дом? – усомнилась Рыска.
– Точно-точно, сказали – над лавкой живет, вход один. – Друг так обиженно уставился на замок, словно лично у него, Жара, с Матюхой было уговорено о встрече, а тот подвел.
– Да он, наверное, на заячьи бои подался, – сообщила не в меру любопытная и болтливая соседка, вытряхивающая половик из чердачного окна дома напротив. – Раньше полуночи не вернется.
– Полуночи?! – изумился-возмутился Жар. – Чего там столько времени делать-то, сейчас же только-только за полдень перевалило?
– Ну так вначале на гулянье, оттуда на боевище, а потом в кормильню, горе заливать, – пояснила горожанка и так взмахнула плотной тряпкой, что Рыску обсыпало песчинками, а на вора свалился дохлый таракан.
– Горе?
Женщина рассмеялась, втянула половик назад в окошко.
– Так он же невезучий, как первый блин, вечно не на того ставит!
– Невезучий купец? – подняв брови, пробормотал Жар. – Это что-то новенькое.
– Про торговлю ничего не скажу, вроде гладко идет, – признала соседка. – А с зайцами этими у него ну никак не складывается, хоть он их всех по кличкам и в морды знает. В этом году вообще решил свою зайчатню завести, заказал полдюжины аж в самом Шипоне, отдельного слугу клетки чистить нанял…
– Ага, спасибо, тетушка! – Про зайцев Жару было уже неинтересно. А вот страсть купца к ставкам сильно обеспокоила – вор знавал случаи, когда на таких боях спускались целые состояния. Особенно если своего зверя выставляешь, считая его лучшим из лучших. Надо ловить должника, покуда не проигрался в пух и прах! – А где то боевище?
– Да вон туда, под горочку и до самого канала. – Соседка захлопнула окно.
– Ой, а я никогда заячьих боев не видела! – округлила глаза Рыска. – Это как?
– Вот заодно и посмотришь. – Жар поправил шапку, покосился на Алька. Саврянин подозрительно вглядывался в узкий переулок, затемненный общей крышей между домами. Даже несколько шагов к нему сделал. – Чего там?
Из тени, будто отвечая на вопрос Жара, выбежали две крысы, большая и поменьше. Без видимой цели покрутились по мостовой и шмыгнули обратно.
– Ничего, – отвернулся от переулка Альк. – Уже ничего.

Глава 3

Крысы обожают зрелища и, если в доме происходит что-то необычное, непременно выглядывают из нор.
Там же
Заячьи бои, оказывается, начинались только с темнотой, когда зайцы входили в полную силу. До этого на боевище шло обычное гулянье, и в шатер с клетками стража никого, кроме хозяев, не пускала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28