Странная она леди, ваша Кэт Харвей. Однако я готов держать пари, что вам известны все ее тайны и вы верите в нее. В противном случае вы не доверили бы ей Нодди.
Он состроил рожу, словно для того, чтобы только позабавить Эдмунда.
— Ох, Боже мой. Вы ведь простите меня, сэр, если я временами начинаю молоть чушь?
Люсьен был уверен, что звук, который вышел из горла Эдмунда, был веселым смехом.
Он открыто заглянул в лицо старику, не заботясь о том, что тот способен читать его мысли.
— Не уверен, что мне это нравится, сэр, как бы вы при этом не веселились. У меня есть странное подозрение, будто мною управляют. Уж не выбрали ли вы Кэтрин с какими-то далеко идущими целями? Может быть, вы избрали ее для меня?
Чувствуя, как Эдмунд сжимает его руку, Люсьен широко улыбнулся, и на сердце у него вдруг полегчало. Ведь всю последнюю неделю он развлекал себя размышлениями того же рода. Как незаконнорожденный сын, он не мог рассчитывать на что-то особенное. Но ведь Кэт знает о нем всю правду. И, как он не преминул напомнить ей ранее, они были родственными душами, утратившими все, что у них было, но не лишенными надежд на спасение. Он не хотел быть обреченным на пожизненное одиночество. А кроме того, ему нравилось то, что он чувствовал, держа ее в объятиях. Он даже находил удовольствие в том, как она боролась с ним, как она не придавала значения его мрачному настроению и неизменно умудрялась поднимать его.
— Ах, сэр, где же вы были, когда я впервые повстречался с Мелани?..
Ему явно не следовало говорить такие вещи, пусть даже и в шутку, — Эдмунд скорчился в кресле, и слезы, которые в последнее время всегда были у него наготове, потекли по пергаментным иссохшим щекам.
— Простите меня, сэр, — торопливо извинился Люсьен, готовый высечь сам себя. — С моей стороны это нечестно, а равным образом и непростительно глупо. Я обещаю вам, что мы больше не будем говорить про Мелани. До той поры, пока вы достаточно не окрепнете. Вы выглядите усталым, да так оно и есть, — этот день выдался для вас нелегким. Позвольте мне пойти разыскать Хоукинса, чтобы он помог вам перебраться в кровать. Хорошо?
Люсьен не стал дожидаться ответа и поспешно покинул комнату, понимая, что в противном случае не удержится и попытается тут же начать задавать сжигавшие его мозг вопросы. И самым главным из них был такой: знал ли Эдмунд, что Мелани, его красавица жена, мать его сына, проявляет явные признаки психического расстройства?
Люсьен закрыл за собою дверь в южное крыло и направился к себе в спальню, уверенный, что именно там он обнаружит Хоукинса, а тем временем в уголке его сознания зрел новый вопрос. После всего, что произошло, и с учетом того, что его собственное представление о своем будущем наконец-то прояснилось, так ли уж ему необходимо стараться узнать все новые и новые подробности событий трехлетней давности, когда умерла его мать?
— Здравствуй, дорогой. Как давно мы с тобою виделись в последний раз? Месяц назад? Два месяца? Но не стоит так переживать, дорогой. Я частенько подслушивала за дверями твоей комнаты, ведь надо же мне было хоть как-то развеять скуку, которая царит в Тремэйн-Корте. Вот и сегодня я не поленилась этим заняться. Просто удивительная удача, правда?
Мелани вступила в комнату через дверь на террасу, высоко задрав подбородок и стараясь не глядеть на перекошенное лицо Эдмунда, зная, что его вид может вызвать у нее тошноту. Как-никак, она ведь была чувствительна.
Неужели это правда и она когда-то позволяла ему овладевать своим телом?.. Как только она это вынесла? Да сможет ли Люсьен хоть когда-нибудь понять, на какие жертвы она пошла ради него, какие муки вынесла?
Но сейчас не время для воспоминаний и жалости к себе. Ей надо было сделать что-то важное. Что же это? Ах да. Едва не забыла.
— Я не поверила своим ушам, но у вас с Люсьеном, оказывается, состоялась чрезвычайно милая встреча — и к тому же полезная. Да, Эдмунд, сцена вышла занимательная и даже трогательная. Ты должен быть в восторге. Я и сама едва не расплакалась. Я так счастлива за тебя и за дорогого Люсьена тоже. Кажется, ты сильно интересуешь его, несмотря на то, как ты с ним обошелся. Я на такое не рассчитывала и не могу сказать, что это меня радует, Если вы и вправду споетесь, это может быть небезопасно для меня. Но постой! Ах, у меня идея! Ты только подумай, дорогой. Разве будет не жаль, если после всех треволнений Люсьен все же утратит тебя? Бедный малый, он будет так убиваться!
Уголком глаза она все же покосилась в сторону Эдмунда и ухмыльнулась, заметив, как он скорчился в кресле. Она обошла вокруг него и остановилась перед креслом. И чего она, собственно, боялась? Ее вовсе не тошнит при виде изуродованного болезнью тела Эдмунда. Честно говоря, она даже рада.
— Они подвязали тебя, да? Прикрепили к этому креслу, как куренка к колоде, на которой ему отрубят голову? Бедняжка. Может быть, мне надо ослабить эти путы? Нет? Ах да, конечно. Ты брякнешься прямо на пол, правда, дорогой? Но знаешь ли, Эдмунд, мне всегда больше нравилось, когда ты валялся у меня в ногах! — Она брезгливо поморщила носик. — Ох, в самом деле, Эдмунд, перестань хныкать. Это уже начинает надоедать. Пора кончать нашу милую беседу, как бы она меня ни радовала.
Ее рука протянулась вперед и схватила его правую кисть.
— Вы с Люсьеном нашли способ общаться, верно? Какое славное достижение, — продолжала она, что было силы сжимая вялую, хрупкую руку Эдмунда, — и какое отвратительно глупое.
Она разжала пальцы и швырнула его руку ему на колени так, словно это было нечто грязное. Да он и впрямь давно уже обратился в мусор, в бесполезную кучу отбросов, но при этом может все еще быть для нее опасен, все еще мучает ее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128