— Я так обожаю видеть детей в игре. Но вы не присоединились к ним, mamselle, за что я не могу вас обвинить. Я также стал колебаться, так как надел совсем новый смокинг, который только сегодня получил от портного.
— Гай!
Кэт обернулась и увидела, что к ним идет смешной, милый, растрепанный Люсьен: в темных волосах запутались травинки, бывшая когда-то белоснежной сорочка наполовину выбилась из бриджей. Верещавший от восторга Нодди так и не отцепился от его ноги, и Люсьен наполовину шагал, наполовину волочил ногу по траве, протягивая руку для приветствия.
Кэт показалось, что сердце у нее тает от любви.
Он провел рукой по волосам.
— Неужели уже полдень? С моей стороны это просто свинство — пригласить вас на ланч и не встретить. Гарт, где же твое воспитание? Ты собираешься до вечера валяться на травке? Давай-ка поднимайся и иди сюда. Нам надо успеть доставить эту обезьянку в детскую, а потом переодеться к ланчу.
И лишь потом, словно неожиданно вспомнив о ее существовании, сказал Кэт, гадавшей, когда он ее заметит:
— Добрый день, Кэтрин. Смею надеяться, что вам понравилось наше представление?
Кэт смутило это замечание:
— Вы знали, что я наблюдаю за вами?
Его темные глаза вспыхнули так странно, что у нее душа ушла в пятки.
— Я всегда знаю, когда вы поблизости от меня, Кэтрин. Имейте это в виду на будущее. Как чувствует себя отец?
— Он спокойно дремлет, — машинально ответила она, украдкой покосившись на Гарта, который так и пожирал ее глазами. Кэт отвернулась, стараясь избежать его взгляда, и наклонилась, чтобы взять на руки Нодди, полагая, что Люсьен был бы рад получить обратно в свое распоряжение собственную ногу.
— Мама! — обрадованно воскликнул Нодди. — Игать мясь?
— Тс-с-с, милый, — шепнула Кэт, заметив, что Гарт безмолвно повторяет губами это «мама». — Мэри уже ищет тебя повсюду, и твоя вкусная еда остывает у тебя на тарелке. Джентльмены? — обратилась она, по отдельности глянув на каждого из них. — Я уверена, что вы нас простите. Нодди пора в детскую.
Нодди тут же заупрямился, стал вырываться из ее объятий и потянулся к Люсьену:
— Лу-сен! Лу-сен! Нодди игать мясь?
— Попозже, Нодди, — пообещал Люсьен, кивая, — Будь хорошим маленьким солдатом и ступай сейчас с Кэт.
Не успела Кэт подумать, что все обошлось, как Гай взял Нодди за ручку:
— Дитя, он такой милашка. Ну просто вылитая мать, миссис Тремэйн, оui?
— Вряд ли, дорогой.
Кэт стрельнула глазами в сторону Люсьена который произнес свое замечание таким тоном, что у Нодди задрожала нижняя губа. Сердце у Кэт упало: она поняла скрытый смысл, вложенный в эту фразу. «Господи, — молилась она молча, — не дай ему из-за неприязни к Мелани сгоряча сказать что то такое, о чем он потом пожалеет!»
— Иди сюда, малыш, — продолжил тем временем Люсьен забирая Нодди из внезапно ослабевших рук Кэт. — Я не хотел тебя напугать. Гай, прости меня. Я должен был подумать, прежде чем отвечать. Но ведь мальчикам положено больше походить на отцов, вы согласны? Жизнь для мальчиков достаточно сложна и без того, чтобы кому-то пришло в голову замечать, что они выглядят женственно. Поскольку вы, Гай, виделись с Эдмундом всего один раз, вы вряд ли успели заметить, что Нодди унаследовал глаза своего отца. А если подстричь эти белокурые локоны, то сходство станет еще более очевидным.
В то время, пока Люсьен произносил свой монолог, Кэт и Гарт обменялись взглядами, и она поняла, что для Стаффорда не была неожиданностью вспышка его друга. Нодди между тем развлекался, теребя золотую цепочку на шее у Люсьена. Наконец мальчику удалось вытащить ее. Внимательно всмотревшись в медальон, Нодди вдруг замахал им и запищал:
— Лу-сен! Лу-сен! Мама, смотри, смотри! Лу-сен!
Кэт не было нужды смотреть. Она знала. Она видела медальон с портретом Кристофа Севилла в ту ночь, когда Мойна запихнула его в пакет, который она отнесла в «Лису и Корону». Итак, Люсьен не расстается с вещами, напоминающими о его родном отце, — с кольцом и этим медальоном. Было еще одно напоминание, от которого Люсьену никуда не деться: его собственное лицо, так похожее на лицо его отца, которое всегда глядит на него из зеркала.
Кэт рванулась поскорее забрать Нодди. Но оказалась недостаточно ловка: Гай опередил ее, и его наманикюренные холеные пальцы схватили медальон.
— Тысяча чертей! Кто этот человек, дражайший Люсьен? Он мог бы быть вам братом, если бы не старинная одежда, не так ли? Гарт, вы должны посмотреть на такую невероятную вещь!
Гарт не сводил взгляда с Кэт, и хотя она всей кожей ощущала этот взгляд, она не могла оторвать глаз от Люсьена.
Вернув Нодди на руки Кэт, Люсьен забрал медальон у Гая и небрежно взглянул на него сам:
— Забавно, не так ли? Я увидел эту вещицу на распродаже несколько лет назад — кажется, на Пикадилли? — обратился он к Гарту. — Ты ведь помнишь тот день, дружище, не так ли?
— Еще бы не помнить, — отвечал Гарт так поспешно, что Кэт уверилась: эту историю он сочинил сию минуту. — Насколько я помню, мы с тобой тогда решили, что этот человек мог быть каким-нибудь твоим дальним родственником. Ты привык носить его на шее, словно амулет, когда воевал на Полуострове, хотя медальон и не спас тебя от встречи с тем ядром, что изуродовало тебе ногу.
Гарт, по-видимому, знал по крайней мере часть правды, иначе не сочинил бы такую удачную ложь, и так быстро. Кэт закрыла глаза, благодаря Бога за то, что у Люсьена есть такие верные друзья.
Если бы только Гарт не появлялся в Суссексе…
Гай пробурчал что-то по-французски, уже второй раз поправляя выпавший из глаза монокль в золотом ободке и продолжая разглядывать миниатюру:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128