Если вызов и ярость не помогли, остается последнее оружие — безразличие. Молли все еще не добралась до Большой Любви. Слава богу. Но не стоит расслабляться. Это лишь вопрос времени. Молли знала, куда целиться, когда стрелять… и как ранить.— Да, да, пятнадцать. И ты была нецелованной до Красавчика Билли. И кто организовал все это? А?— От него несло, как от верблюда, который наелся фиг и квашеной капусты, — парировала Джейн. — Ну ладно, хватит. Я все равно не собираюсь тебе помогать.— Ты просто не хочешь слышать о Шоне, о Большой Любви.Джейн знала, что на Молли не стоит особо полагаться, но в одном уж точно можно быть уверенной: она никогда не забывала упомянуть о Большой Любови.— Нет никакой Большой Любви. Просто… просто букет маленьких романов, о которых мне хотелось бы забыть, включая и Шона Джентри. Особенно Шона Джентри. Я была тогда восемнадцатилетней дурочкой. Кстати, он сейчас в тюрьме за подделку чеков или что-то в этом роде. И это ты подтолкнула меня к нему.— Вот еще! Никуда я тебя не толкала против твоей воли. Шон был твоим разочарованием, Джейни. В жизни каждой женщины должно быть разочарование. Даже два. На первом учишься, второе держишь при себе.— Так по-дурацки потерять невинность, — пробормотала Джейн, покачав головой, и взглянула на кузину: — Разочарование? Спустись на землю, Молли. Меньше всего в жизни мне нужно такое «разочарование». Я уже взрослая женщина и переросла все это. И тебе пора поумнеть.Молли уселась на стол, затем откинулась назад так, что ткнулась головой в колени Джейн:— И стать такой, как ты? Вот уж нет! — Она перевернулась на живот, согнув ноги и скрестив щиколотки, с порочной улыбкой на губах, и растянулась — весьма изящно, Молли во всем была изящной — поперек стола, точно Саломея, которая требует голову Крестителя. — Пожалуйста, Джейни. Ну пожалуйста… Мне это так нужно. Мне очень, очень нужна твоя помощь. Умоляю тебя.Джейн отодвинулась от стола, встала и подошла к окну, выходящему на детскую площадку. Почему она так упорно сопротивляется? Ей ведь может и понравиться. Конечно, в том случае, если она окончательно спятила.— Расскажи-ка еще раз.— Ура! — Молли подпрыгнула, победоносно вскинув руки. — Итак, в двух словах, поехали. Из-за сенатора Харрисона все стоят на ушах. Будет ли он баллотироваться на пост президента? Или нет? Если будет, то когда объявит об этом? А если не будет, то почему? Он хитрит, хочет, чтобы его обхаживали? Или тут скрыто нечто скандальное? Кто-то должен выяснить. Открыть миру тайну, опередив действия сенатора, и первым сорвать куш.Джейни поморщилась — во дворе Эйприл Феддерман съехала с горки и, приземляясь, крепко ударилась попой. Но кто-то из воспитателей подхватил девочку, так что она и пикнуть не успела, и понес в дом, чтобы сунуть ей печенье. Эйприл готова забыть все на свете ради сладкого, может, поэтому у нее такая пухлая попка. Возможно, она так часто и ударяется, зная, что ее ждет утешительное печенье. Все, решила Джейн, больше никаких сладостей. С этого момента ребенок перейдет на разгрузочную диету из яблок и бананов.— Джейни! Ты слушаешь? Я говорила, кто-то должен раскрыть секрет всему миру.Джейн снова сосредоточилась, но продолжала наблюдать за детской площадкой.— Да-да, это я уже поняла, когда ты рассказывала в первый раз. Право общественности на информацию. Я считаю, это полный бред, если речь идет о частной жизни. То есть ты же не спрашиваешь своего хирурга, изменяет ли он жене? Нет, тебя интересует одно — как он управляется со скальпелем. Ну ладно, а когда твой выход?— Ты хотела сказать, твой выход. Хорошо, объясняю снова: меньше чем через месяц будет мероприятие, конференция, прием — называй как угодно. Недельная гулянка в Кейп-Мэй. В Нью-Джерси, Джейни, на самом побережье! Там ты насладишься и восходами, и закатами над океаном. Честно, об этом написано в проспекте.— Я знаю, где находится Кейп-Мэй, Молли, — о боже, ее уже захватывает перспектива. Свойское общение с сенаторами и другими шишками, неделя на побережье, все расходы оплачены, развлечения под солнцем. А ведь только что она уговаривала четырехлетнего Мейсона Фурбиша не снимать штаны и не показывать всем свой «фонтанчик». О, да. Она сдает позиции.Джейн украдкой посмотрела на Молли — та восседала за столом, закинув одна на другую длинные ноги, и лениво покачивалась на стуле. При этом открывались великолепные бедра. Теперь командовала она и, конечно, сознавала это.И Джейн тоже это знала. Она подавила вздох — детская площадка за окном превращалась в чистый песчаный пляж, за которым простирался бесконечный голубой океан. Может, на этот раз будет забавно выпутывать Молли из истории. По крайней мере, поест «морских конфет» и обзаведется красивым загаром, прежде чем ее поведут на расстрел.— Молодчина, Джейни. Ты знаешь, где находится Кейп-Мэй? Ты всегда была сильна в географии. В общем, будет что-то вроде ежегодного приема для умников и их спутников. Иногда там даже появляется президент, хотя, говорят, на этот раз он вряд ли приедет. Ну так вот, эти великие умы сидят и рассуждают о Платоне, распространении ядерного оружия, смысле жизни — в общем, о всякой фигне. Сенатор тоже будет. И я должна была попасть туда. Такой шанс выпадает раз в жизни.Джейни наконец повернулась лицом к кузине, села на подоконник, взяла тряпичную куклу и принялась распутывать ее рыжие нитяные волосы.— Так, значит, ты поговорила с подругой, которой принадлежит эскорт-агентство в Вашингтоне. И тебя порекомендовали одному из гостей, у которого нет пары. Просто кошмар, Молли. Как можно даже подумать о таком?— Ты меня поняла. Молодец.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81