– На улицу.
– Кажется, решение за нас уже приняли, – сказал Морган. – Мы выпьем кофе в кафе. Ты не находишь манеры своего сына чересчур диктаторскими?
Брук быстро подняла глаза: ей показалось, что голос Моргана смягчился. Но на лице у него не было видно и тени улыбки, так что она приказала себе не искать в нем каких-то несуществующих добродетелей. Не такая она дура, чтобы надеяться, что Энди растопит гранитное сердце Моргана. Скорее, он будет ненавидеть малыша, чем научится его любить.
– Сейчас надену пальто, – сказала она. Несмотря на все свои мысленные предостережения и оговорки, Брук ощутила в душе проблеск радости. Поспешно пройдя в спальню, она наугад вытащила из шкафа жакет и, вернувшись в гостиную, увидела, как Энди забирается в прогулочную коляску, которую придерживает для него Морган. Она подавила очередную неуместную вспышку надежды, снова напомнив себе, что Энди – тот ребенок, от которого Морган велел ей тогда избавиться. Конечно, ей улыбки Энди кажутся неотразимыми, но сомнительно, чтобы Морган тоже счел их таковыми.
Она спустила коляску по лестнице, и Энди радостно хлопал в ладоши при каждом привычном ударе колес о ступеньку. Брук уже собралась катить коляску по направлению к ближайшей закусочной, когда заметила в нескольких метрах серебристо-серый «симаррон» Моргана.
– Твоя машина! Я не подумала, что ты приедешь сюда на машине! – воскликнула она. – Тебе нельзя ее здесь оставлять.
– Почему? Знак разрешает парковку на два часа.
Взглянув на него, Брук горько рассмеялась.
– Это же не благопристойный Рендфорд, Морган! Если ты оставишь здесь на два часа машину, а особенно «кадиллак», то к моменту твоего возвращения ее разденут так, что один только корпус останется. Конечно, при условии, что ее сразу же не угонят.
– Тогда нам следует проехать в такой район, где есть безопасная стоянка, – отрывисто проговорил он.
Брук удивилась, услышав в его голосе гневные нотки. Чем он недоволен? Ведь она предупредила его об опасности, грозящей его автомобилю. Неужели он предпочел бы вернуться к полностью разграбленной машине или вообще застать пустое место?
– Ну, все! – объявил Морган.
– Что – все? – переспросила она. Он не ответил на ее вопрос.
– И как тебя угораздило поселиться в таком опасном районе, что тут даже машину припарковать нельзя?
– Очень легко. Это единственный район, на жилье в котором у меня хватает денег.
Брук притворилась, будто не услышала проклятия, которое он пробормотал себе под нос.
– Вынимай Энди из коляски, – приказал он. – Я открою машину.
Брук покорно взяла Энди на руки и сложила коляску, чтобы ее можно было убрать в багажник. Потом она уселась на место рядом с водительским и устроила Энди у себя на коленях. И тут ей пришла в голову мысль, заставившая ее чуть печально улыбнуться: Энди впервые оказался в таком роскошном лимузине! Ей пару раз приходилось ездить с ним на такси, но в основном после его рождения она пользовалась общественным транспортом. Да, ничто так не подчеркивало пропасть, отделившую ее прежнюю богатую жизнь с Морганом от той, что она вела с того момента, как у нее появился Энди.
Казалось, Энди новая обстановка пришлась по душе. Он тыкал пальчиком во всевозможные кнопки, трогал блестящие хромированные ручки, а потом начал смотреть в окно на проезжающие грузовики. Он был в восторге от того, что видит столько нового, и не умолкал, сообщая Брук о каждой увиденной им машине.
«Мотри, гузовик!» – говорил он каждую минуту, и Брук послушно восхищалась, чтобы не огорчать сына. Спустя несколько минут Энди немного успокоился, и вскоре он уже спал, убаюканный непривычным гудением мотора. Его головка тяжело опустилась Брук на руку. Не говоря ни слова, Морган опустил подлокотник так, чтобы ей было легче держать ребенка. Она негромко поблагодарила его, удивившись, как он догадался, что ей так будет удобнее.
Брук была так поглощена Энди, что только когда он заснул, она обратила внимание на то, куда они едут. До этого она только отметила, что они выехали на шоссе, и решила, что Морган собирается проехать в центр Бостона. Когда Брук наконец обратила внимание на дорожные указатели, она увидела, что они мчатся в противоположном направлении – на север.
– Куда ты нас везешь? – спросила она напряженным голосом, выдававшим охватившую ее панику.
– В Нью-Гэмпшир.
– В Нью-Гэмпшир! Ты с ума сошел?! Что ты затеял?
Наступило недолгое молчание.
– Я везу вас к себе домой, – проронил он. Отчаяние охватило ее.
– Я не поеду! Высади нас из машины!
– Не надо упрямиться, Брук. Рано или поздно тебе все равно надо будет встретиться с адвокатами. С тем же успехом это можно сделать сегодня.
Она старалась не замечать ноток неуверенности, прозвучавших в его голосе. Она отказалась видеть морщины, говорившие о том, что Морган вовсе не так уверен в себе, как могло показаться на первый взгляд. Она намеренно разжигала в себе гнев.
– Ты меня обманул! Ты же знал, что я никогда не соглашусь вернуться в Кент-Хауз, и ты увез меня насильно! Я не поеду, Морган! Поверни машину или я выпрыгну на ходу!
– А что ты собираешься сделать с ребенком, когда будешь выпрыгивать? – Его холодные резкие слова подействовали на Брук, как ледяной душ. – Ты собираешься оставить его мне или бросишь на асфальт? Интересно, какую судьбу ты сочтешь более приемлемой для своего сына?
– Будь ты проклят, Морган! Ты остановишь машину?
– Нет.
Наступило напряженное молчание, во время которого Брук наконец заметила, как напряженно Морган сжимает руль и как глубоко залегли на его обычно гладком лбу морщины. Она поняла, что он вовсе не так спокоен, как ей показалось, и это немного смягчило ее гнев.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54