– Ваш отец жив?
– Да. После замужества я видела его пару раз. Вскоре после моего поступления в колледж Чарли настоял на том, чтобы я пригласила его приехать к нам. Отец привез с собой новую жену, и весь день они ворковали как голубки, не в силах оторваться друг от друга. Его жестокость не знала границ – ведь он приехал с ней лишь для того, чтобы унизить меня! Если бы вы видели мою мать после одной из их ссор!.. – Она запнулась, ее душили горькие слезы.
Дэн не проронил ни слова. Он вернулся к столу и до краев наполнил бокалы лимонадом.
– Успокойтесь, Коринн.
Он протянул ей освежающий напиток. Подождав, пока она немного отопьет, Дэн спросил:
– Вы встретили дядю в баре, где работали, да?
– Да. – Коринн была благодарна Дэну за перемену темы.
Лимонад был приятным на вкус и холодным, и постепенно образы родителей скрылись в тумане прошлого, где им и полагалось быть.
– Чарли, наверное, был завсегдатаем вашего заведения? Он любил ночную жизнь Денвера.
Одно воспоминание об их первой встрече вызвало у Коринн легкую улыбку.
– Нет, в тот вечер Чарли пришел к нам в первый раз. Он не был пьян, хотя и порядочно навеселе. Я следила за ним, потому что в мои обязанности входило вовремя подозвать вышибалу, когда кто-то из клиентов начинал шуметь или затевал драку. Но Чарли был из тех, кто с каждой выпитой рюмкой становится добрее и веселее, так что мне не было неприятно обслуживать его. Кроме того, за каждый заказ он давал мне по пять долларов чаевых, что сильно поднимало его в моих глазах.
– Вы всегда оценивали мужчин по размеру чаевых? – не сдержался Дэн.
В вопросе Дэна не было насмешки, лишь сочувствие, и Коринн честно ответила:
– Нет. За основу оценки людей я брала их поведение в пьяном виде. Чарли был самым милым посетителем бара из тех, кого я знала, и к тому же в то время пятидолларовые банкноты были для меня богатством. Когда я принесла ему последнее пиво, у меня в кармане лежало тридцать пять баксов. В моем бюджете эти деньги были не лишними, поэтому через три минуты я снова подошла к нему и спросила, не хочет ли он чего-нибудь еще. Чарли уже полностью отключился и, видимо, заснул. Когда я приподняла его голову, то увидела здоровую шишку, красовавшуюся на лбу, – он ударился о край стола. Мой босс проверил бумажник Чарли, но не нашел кредитной карточки с его адресом, поэтому мы не могли вызвать ему такси и отправить домой. Из чувства благодарности за хорошие чаевые я вызвалась отвезти его на ночь к себе.
– Это было довольно рискованно с вашей стороны, – покачал головой Дэн.
Коринн в упор посмотрела на него.
– Чарли был не первым, кого я привозила домой после того, как они перебрали в баре. Поверьте, Дэн, если бы вы знали меня в те дни, вы бы так не переживали. К семнадцати годам я уже побывала в сотнях мест, где молодой девушке появляться не положено. Когда я встретила Чарли, мне было восемнадцать, но под толстым слоем косметики выглядела на все трудно прожитые тридцать лет. Может, я мало повидала, но, честно говоря, даже не подозревала о существовании лучших мест.
– Чарли, наверное, причинил вам много неприятностей? – с сочувствием спросил Дэн.
– Нет, что вы! Он не просыпался до следующего утра. Когда же Чарли наконец перестал горестно вздыхать и стонать, я растолкала его, приказала не раскисать и направила прямиком в ванную. «Ты не умираешь, а лишь страдаешь от похмелья, – сказала я ему. – Кофе на столе, а аспирин в аптечке». Тогда он засмеялся и сказал, что я ошиблась. Он как раз умирает и напился оттого, что ведущий специалист-кардиолог Колорадо поставил ему страшный диагноз – не подлежащая операции болезнь сердца в сочетании с очень высоким давлением. Он добавил, что жить ему осталось самое большее два месяца.
Пальцы Дэна стиснули бокал – казалось, стекло вот-вот лопнет.
– Проклятие, Коринн! Вы утверждаете, что Чарли знал о состоянии своего здоровья уже семь лет назад! Почему же все эти годы он утаивал болезнь даже от родных? И не забивайте мне голову сказками о нежелании нас беспокоить! Если бы он действительно доверял мне и дорожил нашей дружбой, он бы обязательно рассказал мне.
Коринн увидела, как сильно он уязвлен, и ей инстинктивно захотелось утешить, успокоить его. Не сознавая, что делает, она положила руку ему на плечо и тут же почувствовала, как напряглись мышцы под ее ладонью. Коринн вспыхнула и поспешно убрала руку.
– Не надо так думать, Дэн, прошу вас. Попробуйте встать на место Чарли. Врачи вынесли ему смертный приговор, он считал, что ему осталось немного. Он не нуждался в материальной помощи и не хотел злоупотреблять вашей моральной поддержкой, ведь опасная операция ему не грозила. Ему оставалось лишь ждать своего часа. И он хотел, чтобы ваши последние встречи не были омрачены горечью прощания, а остались светлыми воспоминаниями.
– Может быть, – неохотно признал Дэн. Он все еще был поражен до глубины души повествованием вдовы его дяди и лучшего друга. – Но поделился же он с вами, хотя вы в то время были для дяди Чарли совершенно посторонней.
– Именно поэтому он и рассказал мне обо всем. Ему было страшно и хотелось излить душу незнакомому человеку, с которым он видится первый и последний раз. Чарли прекрасно разбирался в людях и с первого взгляда понял, что я из себя представляю. Он разглядел непробиваемую броню, которой я защищалась от мира, и догадался, что исповедь одинокого умирающего мужчины не вызовет во мне даже сострадания.
– Готов держать пари, вы никогда не были такой жестокой и бессердечной, какой хотели казаться.
– Вы проиграли, – сухо ответила Коринн. – Но мы говорим не об этом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51