– Я вовсе не стараюсь это сделать, Дамион. И вовсе не изображаю из себя недотрогу. Мне сейчас вовсе не до игры. Мне очень лестно, что ты хочешь переспать со мной. Но я уверена, что все это зря. Мы так хорошо работаем вместе. Давай не портить наши потрясающие отношения, превращая их в обычную постельную интрижку.
Всех этих слов Линн могла бы и не говорить, поскольку они произвели на него совершенно обратный эффект.
– Я обожаю робких женщин, – произнес Дамион и решительно двинулся на нее.
– Я вовсе не робкая, – возразила она, поднырнула под его руку и подбежала к кофейному столику. – Дамион, Бога ради, я не хочу ложиться с тобой в постель!
Подавив неожиданный приступ смеха, охвативший ее при мысли о том, как нелепо они, должно быть, выглядят со стороны, она продолжала уворачиваться от Дамиона. Однако потенциально ничего забавного не было. Линн сомневалась, что хоть одна женщина отказывала Дамиону за последние годы, и не знала, как он поведет себя, когда обнаружит, что она говорит все всерьез.
Молниеносным броском он поймал ее и обнял.
– Линн, малышка, хватит играть в игры. Где твоя спальня?
– У меня ее нет. Я сплю на диване. То есть диван раскладывается и превращается в постель. – Она понимала, что несет глупости, но не могла остановиться. – Вообще-то это очень удобно. И мне не нужна отдельная спальня.
– Ну, тогда чего же мы ждем, малышка?
Действительно, чего?
– О Боже, я совсем забыла, – воскликнула Линн, отчаянно пытаясь придумать что-нибудь похожее на правду. – Ко мне должны приехать с минуты на минуту.
Дамион опустил руки и с недоверием уставился на нее.
– К тебе кто-то должен приехать, и ты до сих пор не сказала об этом? Кто же это может быть, скажи на милость?
Вопрос был очень правильный. Кто мог к ней приехать, когда время уже приближалось к полуночи?
– Адам! – выпалила она. – Адам Хантер. Ты помнишь его. – Ложь лилась с ее губ без всякого напряжения. – Он хочет, чтобы я подписала важные бумаги, и я попросила его заехать ко мне после приема.
В этот самый момент зажужжал домофон, и она едва не растянулась на полу, споткнувшись о собственные туфли на каблуках, сброшенные во время игры в кошки-мышки с Дамионом. Оставалось только надеяться, что звонок не ошибочный. Ей захотелось пригласить к себе наверх буквально кого угодно. Тяжело дыша, она прислонилась к стене и нажала на кнопку переговорного устройства.
– Алло, – с нетерпением сказала она.
– Линн? Это Адам. Ты одна? – прозвучал хорошо знакомый голос.
– Адам! – Она почувствовала такое облегчение, что даже не удивилась, услышав его голос, не поразилась тому, что ее ложь нашла неожиданное подтверждение. – Я не одна, – ответила она. – У меня Дамион.
– Мне нужно подняться и повидать тебя, Линн, – сказал он. – Я пытался дозвониться до тебя весь вечер, но ты не отвечала на звонки, а потом почему-то было все время занято. Мне срочно требуется обсудить с тобой один крайне важный вопрос.
В этот момент ей было все равно, о чем пойдет речь, пусть даже о перспективах развития транспорта в Нью-Йорке в третьем тысячелетии.
– Поднимайся, – сказала Линн, пытаясь не выдать своей радости. – Дамион все равно уже собирается уезжать.
Она отпустила кнопку, прервав связь, потом медленно повернулась. Дамион стоял посреди комнаты и смотрел на нее. На этот раз глаза его не поражали красотой; они просто пронзительно уставились на нее.
– Это Адам Хантер, – сказала она, нервно стискивая руки. – Ты помнишь, я ведь говорила, что он должен заехать сегодня?
Дамион стал застегивать рубашку.
– Да, – сказал он. – Я понял, что ты разговариваешь с Адамом Хантером.
Она подошла к столу, нашла его запонки и молча протянула их ему.
– Благодарю, – ответил он и положил их в карман.
– Прости, Дамион. Так все неудачно складывается.
– Я не уверен, что ты жалеешь об этом.
Их разговор был прерван звонком. Когда она открыла дверь, вошел Адам и резко остановился, увидев, что Дамион надевает пиджак.
Глаза Адама сверкнули, он сухо кивнул Дамиону.
– Приветствую, мистер Таннер. Вы уходите? – Слова эти, хотя и вежливые, вопросом не прозвучали.
– Да, ухожу.
– Я уверен, что вы не станете возражать, если я поздороваюсь со своей невестой. Я весь день с ней не виделся.
Адам, вероятно, почувствовал, как пораженно встрепенулась Линн, потому что сжал ее руку, как бы предостерегая. Затем, не давая времени Дамиону что-нибудь ответить, резко повернул ее к себе, взял за подбородок и нежно приподнял ее лицо.
– Привет, дорогая, – пробормотал он.
– П-привет, – промямлила она.
– Я скучал без тебя, Линн. – Он произнес эти слова с резким вздохом, как человек, который едва владеет своими чувствами. – Уже во время ленча я не знал, как дождусь вечера.
В этот момент ее больше всего занимали колени, охваченные дрожью, так что она не нашлась, что сказать. Линн напомнила себе, что он всего лишь играет, но это не помогло остановить бешено участившийся пульс. Невольно закрыв глаза, она почувствовала, как его рука гладит ей щеку, как чуткие пальцы прошлись по подбородку и опустились на шею. Линн прижалась к его руке и ощутила кожей его дыхание. Сердце застучало еще сильней, колени тоже задрожали в унисон сердцу, когда она ждала его поцелуя.
Его губы были теплыми и невероятно нежными. На мгновение она поверила, что сейчас Адам поцелует ее с истосковавшейся жадностью, и ее тело приготовилось ответить, покориться его страсти. Но он разжал руки так же быстро. Затем поднял голову и на секунду прижался лбом к ее лбу, похлопал ее по плечу и направился к полке, где она хранила бокалы и бутылки. Стоя ко всем спиной, налил себе содовой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51