В кабинете Барбары вновь застучала машинка. Потом наступила пауза, послышался шорох по интерфону, что стоял слева от меня.
— Очаровательная старая ведьма! — негромко вымолвила в переговорное устройство Барбара. — Просто бесится от злобы!
Интерфон умолк. Сколько, интересно, подобных звонков пришлось уже выслушать Барбаре за вчерашний день? И сколько их будет еще! Мне стало совестно, что оставил ее тут вчера отбиваться одну-одинешеньку, а сам скрылся.
Отгоняя прочь слезные мысли, вновь принялся сверять прошлогодние счета. Робертс появился в апреле и тогда же открыл свой магазин. Но в первое полугодие, именно с января по июль, Фрэнс в среднем снимала со счета по 200 долларов в месяц. Цифры колебались от минимальной в сто сорок пять долларов до максимальной в триста пятнадцать. Затем в августе расходы ее подскочили до 625 долларов, включая два чека по 200 долларов. В сентябре опять двести. В октябре 350, в ноябре 410 и в декабре 500.
Увы, цифры ничего не проясняли. С момента появления Робертса в апреле до августа никаких существенных изменений в расходах. Потом, с августа до декабря, она выписала чеков на общую сумму в 2 тысячи долларов, в среднем 400 долларов ежемесячно. Может быть, в этом и есть какой-то смысл, но никакого, который мог бы объяснить подозрения Эрни. В торговом деле, которое ведется спустя рукава, две сотни долларов не делают погоды.
И тем не менее сходство обстоятельств, даже манера появления Робертса и Фрэнс в Карфагене, наводило на размышления. Вряд ли такое совпадение случайно. Знали ли они друг друга раньше? Вполне можно допустить, что один человек появляется в маленьком городке, где его никто не знает, и открывает там магазин. Но два сразу? Что-то здесь не так…
Скрипнула входная дверь. Пришли, наверное, Эванс и Тернер. Но, взглянув на часы — на них было без пяти десять, — я убедился: мои маклеры оставили тонущий корабль. Послышались приглушенные голоса, затем дверь вновь открылась и закрылась.
— Ну, начинаем! — сказала Барбара в интерфон. — Телеграмма пришла.
Мак не бросил меня в трудную минуту.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Барбара вызвала телефонистку и заказала Новый Орлеан, агентство Нормана.
— Попросите, пожалуйста, к телефону мистера Нормана. С вами говорят из агентства по торговле недвижимостью Варрена, что в Карфагене.
— Кто говорит? — послышался голос Нормана.
— Барбара Райан. Мистера Варрена нет, а мы получили какую-то странную телеграмму от какого-то мистера Вивера из…
— Неважно откуда, — перебил Норман. — Если послал тот, о ком я думаю, то мне предпочтительно не знать, откуда пришла телеграмма. Будет лучше, если вы мне ее просто зачитаете.
Барбара прочитала текст.
— Хм, — сказал Норман. — Телеграмму отправил ваш патрон.
— Сам мистер Варрен, вы думаете?
— Именно так, и никто другой. Он меня облапошил, словно желторотика, а сейчас вас дурачит.
— Что вы хотите этим сказать?
— Он запросил какие-то сведения, которые я ему раздобыл. Но ежели вы передадите их ему, не предупредив предварительно полицию, где находится шеф, вам непоздоровится. Когда Варрен попросил меня раздобыть эти сведения, то постеснялся, видите ли, сказать, что иметь дело с ним опаснее, чем с кучей радиоактивного кобальта. Я обо всем узнал только из вчерашних газет. А теперь жду нашествия полицейских к себе в контору. Те знают, что он был в Новом Орлеане. А мы вчера опросили примерно пять тысяч человек — и все по поводу прекрасной покойницы миссис Варрен! Но что бы там ни было, я не знаю, где он и не хочу знать.
— Стало быть, вы отказываетесь сообщить мне факты, которые агентству удалось раздобыть?
— Отнюдь. У меня на руках подписанное мистером Вареном разрешение на передачу вам всех данных. Тем более, что вы знаете условный номер. А что будете делать со всеми сведениями, не моя печаль.
— Исходя из сложившихся обстоятельств, я буду вынуждена, как мне кажется, передать факты полиции вместе со сведениями о местонахождении мистера Варрена. Но если вдруг мне позвонит мистер Варрен, то и ему обо всем расскажу, ведь он как-никак оплатил работу по сбору данных. Вы не будете в претензии, если я сообщу местной полиции, что мой шеф пользовался услугами вашего агентства?
— Нет. Ведь я не в курсе, куда он скрылся. И ничего не намерен скрывать. Какие же ко мне могут быть претензии? Не думаю, что мистеру Варрену пригодятся теперь те сведения, что мы раздобыли. Я хочу сказать, нам известно, чем занималась его супруга в Новом Орлеане.
Сердце мое сжалось от боли.
— Чем же? — спросила Барбара.
— Она играла на скачках.
Так вот что означал звук рожка! Какой же я идиот! В такой рожок дудят на ипподроме всякий раз перед тем, как пустить лошадей со старта. Фрэнс звонила из телефонной будки на ипподроме, только и всего.
— Вы уверены в этом? — спросила Барбара.
— Нет ни малейшего сомнения. В течение всей недели она каждый день отправлялась после часу на скачки. Вчера в четыре часа дня мы взяли показания у двух шоферов такси, которые припомнили, что неоднократно возили покойную миссис Варрен на скачки. Мы тут же отправились на ипподром и продемонстрировали ее фотографию кассирам, принимающим ставки. Сначала нам не везло, но потом, когда пришел черед окошка, где принимают пятидесятидолларовые ставки, удача наконец улыбнулась. Кассир вспомнил ее. Миссис делала ставки в общей сложности по двести — триста долларов на каждый заезд, особенно последние два дня. Установлено также: свое норковое манто она заложила в ломбард. Ей дали за него триста пятьдесят долларов, а шубка стоит как минимум три-четыре тысячи. Пусть адвокат мистера Варрена попытается вернуть ее по суду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41