– Беглянка из храмовых садов и метатель копий. Их грех тоже велик. Они не пройдут половину Венеры только для того, чтобы предупредить меня. Я думаю, они лгут. И я думаю, жрецы идут за ними.
– Мы все трое – с тобой – вне закона, – сказал Брока. – Но Алор и я еще можем удрать. А вот тебя они унюхают, где бы ты ни был., кроме одного места.
– И где же это? – спросил Хит.
– В Лунном Огне.
После долгого молчания Хит издал грубый скрежущий звук, должный изобразить его смех.
– Уходите, – сказал он. – Убирайтесь. – Он поднялся, дрожа от слабости и злости. – Вы оба врете, потому что я – единственный оставшийся в живых из всех тех, кто видел Лунный Огонь, и вы хотите заставить меня вести вас туда. Вы верите в легенды. Вы думаете, что Лунный Камень превратит вас в богов. Вы сходите с ума, как все прочие дураки, по власти и славе, которые, как вы думаете, вы получите. Ну так я могу сказать вам: Лунный Камень не даст вам ничего, кроме страданий и смерти…– Он заговорил громче, – Уходите… лгите кому-нибудь другому. Напугайте Стражей Верхних Морей. Подкупите самих богов, чтобы они доставили вас туда. Но убирайтесь от меня.
Венерианец медленно встал. Кабина была мала для него, балки палубы ложились на его плечи. Он отшвырнул в сторону маленького дракона, схватил Хита обеими руками и сказал:
– Я дойду до Лунного Огня, и ты отведешь меня туда!
Хит ударил его в лицо. Брока на минуту опешил от неожиданности, а Хит сказал:
– Ты пока еще не бог!
Венерианец оскалился..Руки его передвинулись и крепко сжались.
– Брока! – резко крикнула женщина и, шагнув ближе, вцепилась в запястье венерианца. – Не убивай его, дурак!
Брока тяжело выдохнул сквозь зубы. Руки его постепенно разжались. Лицо Хита налилось кровью. Он упал бы, если бы женщина не подхватила его. Она сказала Броке:
– Ударь его, но не сильно.
Брока поднял кулак и осторожно стукнул Хита в определенную точку на челюсти.
Прошло не менее двух долгих венерианских часов, прежде чем Хит пришел в себя. Процесс этот, как всегда, происходил медленно – постепенный переход от неопределенного состояния к резкому осознанию всего, что случилось. У него было ощущение, что его голову надвое разрубили топором.
Он не понимал, с какой стати он проснулся. Наркотика было достаточно для нескольких часов тяжелого сна. Небо за дверью кабины изменилось: ночь кончалась.
Хит полежал, размышляя, не болен ли он, и тут вдруг внезапно понял, что именно разбудило его.
“Этна” была на ходу.
Его так душила злость, что он даже не мог выругаться. Кое-как он поставил себя на ноги и пересек кабину. Он сразу почувствовал, что “Этна” идет не так, как надо, что утренний ветер силен, а она рыскает.
Он пинком распахнул дверь и вышел на палубу.
Большой треугольный парус из шелка золотого паука, чуть видимый в синеве воздуха, бился о реи, сброшенный ветром. Хит бросился к нему, обретя силу в страхе за судно. Брока цеплялся на угрожающе пляшущей корме. Кильватерная струя, белая на черной воде, извивалась как змея.
Женщина Алор стояла у поручней, глядя на низкий берег позади.
Брока не протестовал, когда Хит отшвырнул его и взял кормовое весло. Алор повернулась и наблюдала, но ничего не говорила.
“Этна” была маленькой, с простой оснасткой, чтобы ею легко мог управлять один человек. Хит поставил парус, и через несколько минут судно выровнялось и пошло легко и изящно, как его тезка, и кильватерная линия вытянулась в струнку.
Проделав это, Хит повернулся к Броке и Алор и выругал их с большей яростью, чем, скажем, женщина, у которой украли ребенка.
Брока игнорировал его. Он стоял и смотрел на берег и светлеющее небо. Когда же Хит выдохся, женщина сказала:
– Мы должны были уехать. Может быть, мы уже опоздали. А ты не хотел нам помочь.
Хит ничего больше не сказал. Не было у него слов.
Он повернул штурвал.
Брока одним прыжком оказался возле него и поднял руку. Внезапно Алор закричала:
– Погоди!
Что– то в ее голосе заставило мужчин оглянуться.
Она по– прежнему стояла у поручней лицом к ветру, трепавшему ее волосы; короткая туника натянулась на бедрах. Ее рука была вытянута указующим жестом.
Наступал рассвет. На секунду Хит потерял всякое чувство времени. Палуба, чуть покачивающаяся под ногами, низкий туман, заря над Морем Утренних Опалов, заря, давшая морю это название. Казалось, никогда не было Лунного Огня, не было ни прошлого, ни будущего – только Дзвид Хит и его корабль, да свет над водой.
Свет шел медленно, просеиваясь точно дожди драгоценных камней сквозь многомильное жемчужно-серое облако. Холодный и медлительный вначале, он становился теплее, расширялся, превращал туманный воздух в капли розового огня, сияющего низко над водой, так что маленькое суденышко плыло как бы через опаловый огонь, обширный, как сама Вселенная.
Море меняло цвет от черного до синего, перечерченного молочно-белыми полосами, и маленькие драконы взлетали со своих травяных постелей, разбросанных по поверхности воды, и засверкали пурпуром, охрой и киноварью, и сами водоросли зашевелились в слабом ощущении жизни, протягивая к свету свои усики.
Одно короткое мгновение Дэвид Хит был совершенно счастлив.
Затем он увидел, что Брока выхватил из-под гакаборта лук. Хит понял, что они перенесли все свои пожитки на борт судна, в то время как он был у Карлуны. Это был большой лук горных варваров, и Брока согнул его массивную дугу, точно это был прутик, и положил на нее стрелу с костяным наконечником.
К ним подходило судно изящной формы, как жемчужина, летящая сквозь мягкую горящую завесу тумана.
Его парус был изумрудно-зеленым.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16