— Сейчас вы себя так не чувствуете? Махарал улыбается.— Разве я не назвал это фантазией? Человечество сумело избежать уничтожения, которым грозила ему атомная бомба. Самое лучшее — верить в то, что и будущие вызовы люди воспримут с тем же здравым смыслом.Скромничает, подумал я.— Тогда объясните, пожалуйста, почему вы спрятались? Чувствовали, что за вами охотятся? Почему передумали? Может, у вашего рига было что-то подобное уже после того, как он сделал вас? Несчастный случай позволяет говорить о бессоннице, беспокойстве, возможно, панике.Двойник Махарала задумчиво смотрит на меня. Но не успевает ответить — к нам подходит платиновый вик Каолин. Выражение лица серьезное. Даже строгое.— Старина. — Он обращается к Махаралу. — Знаю, как тебе трудно. Но надо думать о том, чтобы спасти то, что можно. Необходимо с пользой провести последние часы.— Что ты имеешь в виду?— Инструктаж. Твоя работа нужна потомкам.Понимаю. Пресс-инъекция в мозг. Бомбардировка гамма-лучами, ультратомография, прокачка нейронов через молекулярный стрейнер… Сифтинг мозга, да? Не самый лучший способ провести последние минуты жизни. Махарал обдумывает предложение. Весьма реалистично выдвигает челюсть. Я ему сочувствую.— Полагаю, ты прав. Если что-то можно сохранить…Его колебание объяснимо. Пройти через все это — небольшое удовольствие. Но другого способа спасти информацию нет. Всю память копии способна принять только матрица оригинала. Если матрица отсутствует, если оригинал умер или исчез, то можно сделать только одно: выжать из искусственного мозга хотя бы какие-то грубые образы, так как на большее машина не способна.Остальное — твое сознание, твоя Постоянная Волна, подлинная суть человека, называемая некоторыми душой — воспринимается лишь как статические разряды.Была такая старая загадка: Видишь ли ты те же цвета, которые вижу я? Когда ты нюхаешь розу, испытываешь ли то же пьянящее ощущение, что и я, когда вдыхаю запах того же цветка? Теперь мы знаем ответ. Нет. Можно использовать одни и те же слова, описывая заход солнца. Наши субъективные слова часто совпадают, соотносятся, накладываются друг на друга. Это помогает взаимодействовать, сотрудничать, даже строить сложную цивилизацию, но истинные чувства и ощущения отдельного человека навсегда остаются уникальными. Потому что мозг не компьютер, а нейроны не транзисторы.Вот почему невозможна телепатия. Все мы уникальны и одиноки. Все мы чужие друг другу.— Тебя отвезут в лабораторию, — говорит двойник Каолина двойнику Махарала, похлопывая по руке, как будто они оба настоящие.— Я хочу присутствовать. Я делаю шаг вперед.Каолин не выражает радости. Он хмурится, и я вновь замечаю, как дрожит его превосходно вылепленная рука.— Речь пойдет о вещах, которые компания пожелала бы сохранить в секрете.— Кое-что из полученных образов может пролить свет на то, что случилось с беднягой.Я делаю жест в сторону мертвеца, лежащего в гробу. Пока ничего не сказано о том, что меня наняла законная наследница умершего. Если я не буду присутствовать при сифтинге, Риту может предъявить мне претензии. По закону она имеет право запретить любые процедуры в отношении двойника ее отца.Каолин задумывается, потом кивает:— Хорошо. Йосил, ты поедешь в лабораторию без нас? Мы с мистером Моррисом будем немного позже, когда тебя подготовят.Махарал отвечает не сразу. Вид у него такой, словно он где-то далеко, взгляд прикован к двери, за которой исчезла Риту.— Что? Да. Да, конечно. Ради спасения проекта. И всей нашей команды.Он пожимает руку Каолину и кивает мне. Когда мы встретимся в следующий раз, его голова будет под стеклом и под давлением.Махарал направляется к выходу.Я поворачиваюсь к Каолину:— Доктор Махарал упомянул, что испытывает страх, словно кто-то охотился на него.— Он также сказал, что это был необоснованный страх, — отвечает Каолин. — Йосил как раз избавлялся от паранойи, когда изготовил эту копию.— Если только потом страх не вернулся… тогда становится понятным и его побег, и несчастный случай. — Я задумался. — Если быть точным, двойник не отрицал, что его кто-то преследовал. Он только сказал, что опасность стала менее ощутимой. Вы можете назвать причину…— Кто может желать зла Йосилу? Да, в нашем бизнесе всегда существует опасность. Фанатики, считающие «Всемирные печи» прикрытием дьявола. Какие-нибудь чокнутые, то и дело пытающиеся обрушить на нас праведную месть. — Он презрительно фыркнул. — К счастью, фанатизм и компетентность плохо сочетаются друг с другом.— Статистика обманчива, — указал я. В конце концов, антиобщественное поведение — моя область. — Бывают исключения. В крупных популяциях с высоким уровнем образованности всегда найдутся несколько Пуэртеров, Маквеев и Кауфманов, способных доказать обратное и…Я не договорил. Каолин что-то сказал, но мое внимание уже привлекло другое.Что-то было не так.Я посмотрел налево, в сторону холла — что-то промелькнувшее там, замеченное краем глаза, отозвалось сигналом тревоги в моем мозгу. Что? Широкий коридор выглядит так же, как и минутой раньше. На стенах то же древнее оружие и трофеи, свидетели исторических конфликтов. И все же что-то не так. Думай. Как всегда, будь я роке или риг, я разделял свое внимание. В этом направлении ушел двойник Махарала. Пройдя по коридору, он должен был свернуть направо и выйти через переднюю дверь к ожидающей его машине. Но направо он не свернул. Похоже, он свернул налево. Я видел это боковым зрением, однако ошибиться не мог. Хочет в последний раз увидеть Риту? Нет, она ушла в библиотеку, в противоположном направлении.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166