– Сюда, пожалуйста, господин Блатомир. – Маркиз коснулся моего локтя, увлекая меня к дорожке, отходящей от аллеи. – Элсирика должна ждать там.
Едва мы миновали клумбу ирисов, как нам открылась беломраморная беседка. На ступеньки вышла тучная пожилая дама в роскошном платье и немолодой субъект с тростью; мишура и золотые ордена во множестве украшали его торжественный мундир.
Из этой сладкой парочки Элсирикой, скорее всего, являлась пожилая дама, приветствующая нас улыбкой поварихи, у которой только что сгорел праздничный пирог. Я тоже улыбнулся и подумал: «Неужели эту кухарку они пророчили мне в конкуренты в розыске Сапожка?! Агата Кристи нашлась на мою голову!»
– Приветствую, восхитительная э-э… Элсирика! – воскликнул я, не доходя до ступенек и игнорируя ее протянутую для поцелуя руку.
– Это герцогиня Клуфра Паноль, – наклонившись к моему уху, быстро прошептал Нестен.
– Черт! – Я растерялся лишь на один миг: порозовел, почесал за ухом. И тут же легко исправил положение: – Шутка, ваша светлость. Надеюсь, развлек вас. Мм, моя прелесть. – Без особого аппетита я приложил губы к ее сморщенной руке.
Оторвавшись, обратился к субъекту, отягощенному орденами:
– Получается, вы – Элсирика?
– Это супруг герцогини, уважаемый герцог Горис Паноль, – прогнусавил мне в другое ухо Рерлик.
– О! Приветствую, господин Паноль! Рад до сумасшествия! – Я изобразил на лице восхищение, отпустил любезный поклон и принялся искать взглядом неуловимую Элсирику.
В беседке ее точно не было. Я озирался и ощущал, что она где-то здесь и что с семейством Паноль я угодил в неловкое положение. Герцог о чем-то ворчал подскочившему к нему Дереваншу. А его красотка жена продолжала глупо улыбаться, как будто помимо пирога у нее сгорела утка с яблоками и полкухни в придачу. Причем улыбалась она всей душой и именно мне.
– Опля! – услышал я сзади, и тут же мои глаза закрыли мягкие ладони.
– Госпожа Элсирика! – На этот раз я угадал безошибочно.
Повернулся и обомлел. Вообще-то меня трудно удивить. Все странные вещи, даже чрезвычайно странные, которые происходили перед моими глазами, никогда не доводили меня до того состояния, когда открываешь рот и при этом не можешь произнести ни звука. Даже в темном университетском подвале, когда на меня напал дух магистра Шарипова (как выяснилось позже, инициированный двумя ведьмами-шутницами с пятого курса) я не был в той точке предельной растерянности. По крайней мере тогда, при виде синей рожи магистра, я смог открыть рот и даже закрыть его, снова открыть и заорать благим матом. А в этот раз я только рот открыл и замер в глупейшей позе, вытаращив глаза и вытянув руки вперед.
Передо мной стояла Анька Рябинина. Я узнал ее сразу. Ни прошедшие годы, ни кенесийский непривычный наряд с пышным бантом на плечике не изменили Анну Васильевну: те же насмешливые серо-голубые глаза, тот же лик принцессы Марго из старого французского фильма и те же распущенные опасно-рыжие волосы, от вида которых чувствуешь себя беспокойно, будто при пожаре.
– Маг Блатомир? – проговорила она с явной издевкой, будто перед ней появился Волк из сказки про Красную Шапочку, неумело прикинувшийся Бабушкой. И ее следующей репликой по всей логике должно быть: «А чего у вас такая кислая улыбка? Зубы болят?» Но вместо этого она проворковала: – Наслышана, наслышана. Из каких же далей занесло вас в благословенную Кенесию?
«По идиотскому распределению из родимого университета», – хотел сказать я, но вместо горестной правды сообщил:
– Волей всевышних из Героны, госпожа Э-э…
– Элсирика, – хором подсказали маркиз Вашаб и граф Ланпок.
– Слава богам, ваше знакомство счастливо состоялось! Уверен, вы легко подружитесь, – подытожил герцог Горис Паноль. – А дружба – важнейшая вещь в нашем непрочном мире, особо если приходится вместе идти к возвышенной цели.
– И трижды особо, если к такой возвышенной, как поиски чьего-то сапожка, – заметил я.
– Да, да! – подтвердил герцог, утверждая мою мудрейшую мысль постукиванием трости. – Сапожка Пелесоны! Мы очень рассчитываем на вас! Боги, храните нашего короля!
– Господин Блатомир… – бархатным голоском проговорила Элсирика и отчего-то замолчала; в глазах ее вспыхнул и погас веселый отблеск.
– Можно просто – Блат, – сказал я. – Чего уж там, если нас связывают такие трогательные обстоятельства.
– Блат, извините, что я так вот из-за спины… Поставила вас в неловкое положение. – Губы ее скруглила ангельская улыбка. – Мне и в голову не могло прийти, что вы спутаете госпожу Паноль, а затем и самого герцога со мной.
– Я никого не спутывал. Это была шутка, – огрызнулся я. – Но ладно, извинения приняты.
– Вот и чудесно. А теперь поспешим к Его Величеству, – вмешался граф Ланпок. – Думаю, он уже поджидает нас.
С этими словами Нестен взял Элсирику под руку, и они зашагали в сторону небольшого пруда, блестевшего за деревьями. Я в сопровождении Дереванша и Вашаба направился туда же. По дороге меня мучили опасения, что Элсирика – в прошлой мирской жизни Анька Рябинина – наговорит графу чего-нибудь не того. Мало ли что на уме у взбалмошной девицы, а тем, касающихся меня, в ее головке должно было сохраниться много. Я старался держаться поближе к ней и Ланпоку, прислушиваясь к их разговору, но говорили они так тихо и мило, что до моих ушей долетали лишь отдельные слова вроде «очаровательно», «глупость», «грешить», «нежное волшебство» и редкие взрывы смеха Элсирики.
Когда мы обогнули пруд и впереди за стрижеными кустами появилась небольшая лужайка, сходящая к воде, Нестен и Элсирика ускорили шаг.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22